Анна, наоборот, игнорирует светскую жизнь. Она дождалась, когда
мы смогли начать строительство новой школы для девушек из знатных
семейств и полностью ушла в это с головой.
Татьяна — с этой всё непросто. У них — любофф. А ведь я подыскал
ей заморского прынца. Тридцатилетний третий сын герцога
Вюртембергского, Иоганн Вюртемберг — Виннентальский. У него не было
никаких прав на отцовский престол, но как бы по положению он мог
претендовать на руку моей сестры. И нам ведь даже удалось
достигнуть значительного прогресса в переговорах. Герцогский
отпрыск остался очень доволен автопортретом кисти самой Татьяны.
Даже вроде этот господин согласился на смену религии и переезд к
нам. Ещё бы, там у него родовое сельцо от папаши и всё. Герцог
убеждённый сторонник того, чтобы не дробить свой любимый Вюртемберг
на части между сыновьями. А у нас Иоганн может рассчитывать на
лучший вариант.
Да вот тут и случилась злосчастная любовь. Этого польского
шляхтича занесло к нам не случайно.
Дело в том, что некоторое время назад я озаботился безопасностью
города и своей драгоценной шкурки. А также спокойствием своих
близких. Осложнялась ситуация тем, что никогда наши места не были
абсолютно спокойными. Здесь и кочевники шалили, и казачки бывало
залетали. Княжеские междоусобицы заставляли подымать ещё выше стены
города. Да и литовские рати изредка доходили до стен города. И так
получилось, что мой дворец оказался вне городских стен. Городить
мощные оборонительные сооружения вокруг дворца мне показалось
кощунством, только ажурную ограду. Содержать многочисленную сильную
охрану — накладно. И тогда мне удалось убедить брата поменять место
постоянной дислокации пехотного полка.
Нерехтский солдатский полк был сформирован два года назад из
датных людей Костромы и Ярославля с окрестностями. Эти бедолаги
рекрутированы пожизненно в солдаты. Так как своих офицеров, знающих
требования уставов новых полков — не хватало, то принимали охотно
иностранцев.
Численность полка около 1500 рядовых и офицеров.
Так полковником у нас голландец Филипп ван Бокховен, большая
часть его офицеров из Шотландии и Голштинии. А вот этого бравого
прапорщика видимо ветер перемен занёс в наши края.
Христофор Радецкий, молодец двадцати пяти лет с роскошными
усами. Но, наверное, у него всё ценное и ушло в эти самые усы.
Росточку невеликого, ноги кривые как у многих кавалеристов. Пошёл в
пехоту видимо не от хорошей жизни. Познакомилась моя младшая
сестрица с этим господином на очередном балу. Ну, поляку надо
отдать должное, отплясывал лихо. И что уж он там нашёптывал на ушко
неопытной девушке, неизвестно. Но она устроило мне натуральную
истерику. Впервые позволила себе кричать на меня. Обещала
утопиться, если отдам за нелюбимого. Вот и думай тут.