Нет, однозначно пшек в пролёте. И не только потому я
недолюбливаю эту спесивую нацию. Меня просто не поймут, если я
благословлю этот брак. Подобного прецендента не было и не скоро
будет в истории российского самодержавия. И хотя у меня формально
есть право на опекунство этой взбалмошной девицы, думаю брат
опередит меня и отменит венчание. А это означает потерю
заработанного авторитета.
Мой человек уже подкатил к Христофору с предложением некоторой
суммы денег, но чтобы тот исчез с нашего горизонта. Но поляк уже
почуял запах хороших денег и упёрся.
Я, конечно, могу просто дать команду и тот покинет нас, Волга
всех принимает. Но это уже на крайний случай. А пока красавица
сидит взаперти и строит против меня коалиции. Ну, допустим Анна
занята другим. Ирина старается дистанцироваться, понимает
бесполезность попыток выйти замуж по любви. Только моя
добросердечная жёнушка, которая прошла через ещё худшее, активно
меня уговаривает не губить сестру. Мои усилия по поводу брака с
Иоганном Вюртемберг-Виннетальским оказались напрасными, он
расстроился.
Я уже подумываю найти видного парня из своих. Как говорится клин
клином. Но ведь эта дурочка и в этого втюрится со всей своей
глубиной нерастраченной любви.
Что же делать? Не могу я её заточить в монастырь. Дурёха, если
брат прознает, ни секунды сомневаться не будет. Подъедет закрытый
возок и вскоре на одну инокиню станет больше. И привет волнительные
серые стены стылой кельи и постные лица соратниц, невест
Христовых.
Полк отстроил с моей помощью постоянные казармы в двух верстах
от моего дворца. А полковые офицеры стали завсегдатаями моих
званных вечеров. У меня кроме этого полка, который в любое время
могут поднять по тревоге и отправить на очередную войнушку, есть
только личной охраны сорок человек и две кавалерийские единицы.
Полусотня рейтар и драгунский эскадрон. Это и моя почётная охрана,
положенная по праву царского наместника и ближайшего родственника.
А также мой козырь на случай непредвиденных обстоятельств.
Моя свита осела здесь в городе, подле меня. Большинство
оженились на местных девушках, заимели свои дома. Появились детки,
многим я стал крёстным отцом. Из Москвы ко мне перетекли те, кто по
разным причинам не смог найти себя среди царской свиты. Зачастую
брат просто не мог рассмотреть полезности того или иного дворянина.
Вот, к примеру Семён Головин, трудясь в «посольском приказе»
докладывал о сношениях английского посла с некоторыми боярами из
ближников царя. Сейчас откровенный подкуп со стороны дипломатов с
целью повлиять на решения царя оказывается вполне легитимным. Я-то
это давно прошёл, а вот парень попал в немилость. А я его прибрал,
мне такие глазастые пригодятся.