Вторник, 15 декабря. Утро
Москва, Старая площадь
Сегодня у меня «цековский» день, и можно увернуться от научной
рутины, от всей той текучки, что забивает мозги директору
института, не позволяя мыслить хорошо.
НИИВ топчется на месте, и тут даже панковская транспозитация не
в силах помочь. Аркадий Ильич всего-то догоняет и перегоняет
Америку, флаг ему в руки и барабан на шею. А перспективы где?
А нету перспектив…
Нет, взяться за настоящую машину времени, «эмвэшку», как
небрежно выражается Киврин, можно… В принципе. Но мы же сами, всем
нашим дружным коллективом, наложили табу на подобные НИОКР, а то уж
больно страшненькая побочка вырисовывается. Уж лучше
потоптаться…
Я завизировал кипу важных бумаг, дабы в XIV пятилетний план
включили строительство университета в Белостокской области.
У Белоруссии уже есть три универа – в Минске, Гомеле и во
Львове… Стоп! Гомель – это уже на Украине, в Западно-Русской АССР.
Всё никак не привыкну.
Ну, значит, два универа у бульбашей уже есть, пусть будет
третий. Тогда в XV пятилетке откроем четвертый и пятый –
Ивано-Франковский и Луцкий…
Мои неспешные размышлизмы грубо прервал телефонный звонок –
винтажный аппарат из черного эбонита злобно трясся на столе и
старчески дребезжал.
– Алло?
– Гарин Михаил Петрович? – провод донес строгий официальный
голос.
– Да, это я.
– Пуго говорит, – веско сказала трубка. – Мы ждем вас на
заседании Комитета партийного контроля ровно в десять часов.
– А по какой такой надобности, Борис Карлович? – подобрался
я.
– Будем разбирать ваше персонально дело, товарищ Гарин!
Недоуменно послушав короткие гудки, я уложил трубку на место.
Минутная растерянность в душе понемногу замещалась злостью.
– Однажды вы уже плохо кончили, товарищ Пуго, – тяжело вымолвил
я. – Хотите повторить? Ла-адно…
Тот же день, позже
Москва, улица Куйбышева
В «доме с башенкой», где заседал могущественный КПК, я не бывал
ни разу. Хотя и довелось пересекаться с Пельше, но на Старой
площади. И вот, сподобился…
Очень вежливый молодой человек в секретариате предложил мне
сдать партбилет – «временно, разумеется, до окончания заседания». Я
нагло ухмыльнулся – дескать, не ношу с собой.
Знаю я здешние повадки… Еще при Арвиде Яновиче можно было
лишиться партийного билета. И ходи потом, вымогай красную книжицу
обратно… Нет уж.