–
Жора! – сказал я. – Я понимаю, что мы хорошо сидим, и пришло время
поговорить о политике. Но я мозги пока не отпил. Какой из меня
президент? Кто меня туда пустит?
–
Ты не прав! – замотал головой Жора. – Мы сможем. Организуем
предвыборную кампанию. У меня есть деньги, да друзья помогут.
Надоели эти рожи! Пусть придет нормальный человек, который будет
думать о людях, а не о кремлевских блядях. Взять закон об оружии.
Почему любой негр в Америке может пойти и купить ствол, а нам это
запрещено? Чем мы хуже?
–
Почему не сам? – перевел стрелки я. – Ты званием старше и орденов
полная грудь.
–
Нет, Игорь! – покачал он головой. – У меня харизмы не достает. У
тебя ее море. Помню, как лечился у вас. Больные замирали, когда ты
в палату входил, хотя были выше званием. Медсестры и врачи тебе в
рот смотрят.
– Я
не начальник.
–
Потому что сам не захотел. Для тебя важно оперировать. Пора это
прекращать. Хирургов и без тебя хватит. Стране нужен порядочный
руководитель…
Жора развивал эту мысль, и мне не удалось сбить его с темы.
Хорошо, что мы сидели вдвоем. Послушать со стороны – клиника.
Военный пенсионер предлагает другому почти пенсионеру стать
президентом России. Да еще так, будто пост у него в кармане.
Убедить Жору не получилось, и я улетел в Сирию кандидатом в
президенты – в глазах Жоры, конечно. До предвыборной кампании дело
не дошло – помешали игиловцы. И вот еще энтузиаст нарисовался.
–
Что ж, – сказал я. – Отец согласен, невеста – тоже. Осталось
уговорить жениха.
Миша глянул на меня с изумлением.
–
Не хотите жениться на Поляковой?
–
Вообще ни на ком. Идет война.
–
Почему не позаботиться о будущем?
– А
оно у меня есть? Не сегодня-завтра в лазарет может прилететь
снаряд, или германцы прорвутся. Один раз их удалось отбить, но кто
поручится за второй? Я чудом выжил после операции. Какая свадьба,
Михаил Александрович? Забудем о Поляковой! Выпьем водки, закусим
этой чудной колбасой и поблагодарим Бога, который даровал нам этот
счастливый день. Потому что второго может не случиться.
Я прокашлялся и запел:
– Призрачно все в этом мире бушующем,
Есть только миг, за него и держись.
Есть только миг между прошлым и будущим,