— За три тыщи.
Нет, Джеймс правда был хорошим
парнем. Женщина знала таких. Если волей судьбы их заносило на
пожить в общежитие или казармы, они быстро становились адекватными
и иногда даже приятными в общении. Вот только Джеймсу явно не
хватило Хогвартса, где студенты жили на всём готовом. А после
свадьбы все бытовые сложности легли на плечи Лили.
Из-за необходимости скрываться от
Волдеморта Поттеры были вынуждены безвылазно сидеть дома, и Джеймс
сделался совершенно невыносим. Он то беспробудно пил, то впадал в
неудержимое буйство, то часами просиживал в апатии, уставившись
взглядом в одну точку, постоянно сыпал дурными шутками и ни в грош
не ставил жену. Вернее, он мог говорить ей комплименты, таскать
цветы и устраивать романтические ужины, плавно перетекающие в
горячие ночи, однако совершенно не прислушивался к её мнению
где-либо за пределами бытовых вопросов. Неудивительно, что Лили
день ото дня всё больше зверела.
Именно она прозрела первой.
— Они ведь ничего не собираются
делать, — шептала она, уткнувшись в макушку полусонной Астры. —
Будут сидеть и ждать, когда исполнится это грёбанное
пророчество.
Тонкими руками обвив шею волшебницы,
Яна Олеговна вздохнула. Ей было до слёз жалко эту совсем ещё
девчонку. Да у неё студенты старше были! А привычка брать на себя
ответственность за них никуда так и не делась. Именно поэтому
женщина постаралась как можно более внятно проговорить:
— Питер.
— Что, детка? — подняла на неё Лили
заплаканные глаза.
— Питер плохой. — Слова давались
тяжело, но звучали достаточно ясно, чтобы старшая волшебница
нахмурилась:
— Что ты такое говоришь?
— Змея на руке, — постаралась
объяснить Яна Олеговна. — Страшная.
Женщина только ахнула, прижав руки к
губам.
На следующий день дом наконец сотряс
скандал, назревавший уже давно и так задержавшийся лишь по причине
железного самоконтроля Лили. Даже сейчас она ни слова не сказала о
поведении супруга, а вместо этого настаивала на усилении мер
безопасности и запрете на посещение для всех посторонних
волшебников, включая членов Ордена Феникса.
Последнее вызвало у Джеймса бурю
эмоций. Парень совершенно искренне возмущался сомнениям в честности
друзей и менять что-либо не собирался. А как же… «Недоверие к
друзьям — вершина бесчестья». Благородная цитата, которая всегда
невероятно нравилась Яне Олеговне. Вот только критическое мышление
никто не отменял!