Когда Архиепископ предложил отцу Георгию возглавить столичное
отделение, опальный охранитель из горного захолустья очень
удивился.
- Я солдат, - с сомнением сказал он. – Сержантом был, сержантом и
помру, хоть и на службе Церкви. Не справлюсь я с политическими
дрязгами.
- Мне, - Архиепископ недвусмысленно выделил это «мне», - и нужен
солдат. С политикой сам разберусь, - Владыка криво усмехнулся своим
мыслям. – Я прекрасно помню, за что тебя загнали в глушь. И как ты
там по обрывкам бумажек вычислил гнездо чернокнижников.
Отец Георгий не стал возражать архиерею, только промычал что-то
с сомнением.
- Твоей основной задачей будет не столько ловить колдунов, -
продолжил Владыка, - сколько защитить церковь от внутренних врагов.
Помнится, есть такая строчка в уставе Официума... В столице
развелось многовато казнокрадов, надо укоротить излишне жадных.
Пока Император не сделал это сам. Придется тебе опередить
Помазанника.
В словах Архиепископа угадывалась тень недосказанности - не так
должен говорить священник об Императоре, главе государства и
Церкви.
Отец Георгий не стал вникать в эти тонкости. В Гарце карьеры не
сделать, а такие предложения бывают раз в жизни.
На бал епископ прибыл, чтобы познакомиться с руководителями
разнообразных имперских ведомств. Где ж их еще всех разом найти,
как не здесь? Не угадаешь, чья помощь может понадобиться, а
содействия лучше просить у тех, кому хотя бы представлен. Идею,
конечно же, подсказал Архиепископ - он в таких делах ориентируется,
как зубастая щука в мутной воде Ристера.
Щуку здесь тоже подавали. С укропом, луком и грибами. Отец Георгий
от нее вежливо отказался - не стоило рисковать. А то начнешь сыто
икать, и выйдет неловко, и так про «толстых попов» байки травят.
Глупо предполагать, что высшее дворянство ни одну из них не
слышало.
Слышали, еще как. И сами наверняка сочиняли элегантные
эпиграммы.
Пииты, чтоб им самим икнулось.
Епископ с вежливой улыбкой, стараясь не выдать неловкость и
раздражение, смотрел на высшее общество.
Дамы в легких, едва слышно шуршащих платьях, кавалеры во всем
многообразии имперских мундиров, высший свет Гетенберга. Первые
лица Империи, их приближенные, семьи - почти все, кто упомянут в
Железной, Золотой и Серебряной Книгах родов. Плюс толпа помощников,
приспешников и прихлебателей.