- А может и не сын Грозного он-то? Уж Иван Васильевич такого бы
не позволил.
В этот момент терпение Скопина-Шуйского иссякло. Подойдя к
монаху, он только дал знак сопровождающим, чтобы те взяли смутьяна,
как тот сказал:
- Скопин-Шуйский, сын княжеский. Не ведаешь ты кому служишь, -
вырываясь из рук рынд продолжал он, - и ведать не будешь. Судьба
твоя, служить тем, кто царство позорить будет.
Оглянувшись и убедившись, что царь находится достаточно далеко
от него, Михаил спросил:
- А кому я, по твоему, служить должен, как не царю
природному?
- Нет природного царя, и нет его уже как восемь лет, - монах,
выдержав удар в лицо от одного из рынд, продолжил - а будет не
скоро. Служить самозванцам - вот твоя судьба, князь.
- Нет, - сжав зубы процедил Скопин-Шуйский, - служу я природному
государю, Дмитрию Ивановичу и иной службы не знаю.
- Это твоя воля, князь, - улыбнувшись ответил монах, глядя снизу
вверх, - только сам поймешь, кто прав, а поздно будет.
- Я на святых отцов руки не подниму, только поэтому ты еще жив,
монах. Но за рынд я не ручаюсь.
- Служишь вору и будешь честных людей бить, будешь служить плуту
и будешь воров бить, да плут тебя и погубит.
Продолжить монах не успел, получив удар от рынды прямо в лицо.
Посмотрев еще раз на лежащего на земле чернца, Скопин-Шуйский
замер. Его сковало необъяснимое, непонятное чувство.
- Бояться не нужно, князь - неожиданно произнес монах, - Быть
может ты и изменишь свою судьбу.
На площади перед Грановитой палатой суетились люди. Царские
слуги пронесли мимо крыльца внутрь палат нового дворца лишившегося
чувств молодого царского ближника. Пан Бучинский проводил их
взглядом.
- Скверный знак, Ян, - сказал Мнишек, - зачем падучих рядом с
кесарем держат?
- Нет, пан Юрий, не падучий он, - ответил тот, - но не добрый
знак, вы прав.
- Что ему сказал этот монах? - спросил воевода.
- Не знаю, спрошу у Михаила как встанет. Надеюсь, это ненадолго.
Без него мы рискуем окончательно запутаться в боярских сетях.
- Все настолько серьезно?
- Расскажу внутри, пан.
Толпа у Грановитой палатой постепенно уменьшалась. Бояре вслед
за царем вошли в узорчатую арку, а свита Юрия Мнишека, ведомая
дворцовыми слугами, рассеивалась по Кремлю, занимая выделенные им
комнаты.
Москва готовилась к царской свадьбе, с которой простые
московские жители, от черни до посадских, связывали надежду на
благополучное будущее и мирное царствование. Свадьбу Дмитрия
Ивановича, спасшегося сына Ивана Грозного, природного царя,
способного избавить Русь от бед, обрушившихся на нее во время
недолгого царствования царя Бориса Годунова. Свадьбу, которая даст
начало истинному царствованию царя Дмитрия II.