«Хотя бы пар выпустит. – рассудительно думал Данила, одолевая
ступени. – Не драться же ему со студентом. Некрасиво и губительно
для молодого человека.»
Но Саня только пуще прежнего распалился.
– Залез, инвалид? – поприветствовал он издевательски. – Обратно,
с моей поправочкой в девять-восемьсот две, начнешь спускаться. Даже
жаль, что мы не на Северном полюсе. Было бы чуть быстрее.
Что такое девять-восемьсот две Данила не сразу понял, но тут
Саня пригнул голову и ринулся свирепым быком на него. Это было так
неожиданно и глупо, что Даня внутренне растерялся. Машинально
только успел немного развернуться, выставить вперед левую ногу,
чтобы проход был не в обе ноги.
От грамотного прохода, когда конечность фиксируют, защиты
практически нет. Хороший борец поднимет и бросит. Или закрутит, на
болевой перейдет. У обычного человека, да пусть даже хорошего
боксера, шансов на противодействие нет. Если не прорабатывал
борцовскую технику.
Данила наклонился, вцепился левой рукой в локоть противника, не
давая перейти захвату на вторую ногу, любой борец будет стремиться
к полному превосходству. Сейчас надо было сделать шаг вперед,
рвануть, толчком выводя соперника из равновесия, освобождая ногу и
упасть сверху, с захватом плеча и шеи сверху.
Будь Данила здоров, так оно бы и вышло. Но сила захвата трех
пальцев заметно ниже здоровой кисти. Раненая нога, на которую он
прихрамывал, заныла и надломилась. За тот короткий миг, когда Саня
схватил его и с торжествующим рыком поднял, до Данилы дошло
осознание, что такое девять-восемьсот две.
Это скорость свободного падения на земле. Вторая мысль носила
прозренческий характер: на Северном полюсе сила притяжения
выше.
Потом Саня развернул далеко не легкую тушу Данилы и перекинул
через невысокий бортик. Наблюдательная площадка Большого детектора
называлась так, не потому что на ней зависало высокое руководство,
медитируя на тихую гладь линейного алкил-бензола с присадкой
фенилоксазола. На площадке была установлена аппаратура для
телеметрии: бортики были невысокие.
Даня, конечно, вцепился в тушку врага. Пусть линейный
алкил-бензол с фенилоксазолом звучал грозно, и вызывал при
озвучивании образы человека, заживо растворяющимся в серной
кислоте. На деле нетоксичная, совершенно прозрачная, малолетучая
жидкость без запаха. Такое в жидкое мыло добавляют в качестве
эмульгатора. Но лететь десять метров до неё абсолютно не прикольно.
Да и вообще, совсем скоро запуск тестового эксперимента, подводит
он заведующего.