В ответ его мыслям погасло освещение. Темнота воцарилась вокруг.
Ненадолго. Нелепо сучивший ногами и руками в полете Данила, почти
достиг спиной водного зеркала, как темнота пошла рябью.
Вот будь на месте Дани известный физик-теоретик Митио Каку, он
бы воскликнул что-то вроде: «Вижу гравитационные струны! Рябь
пространства-времени!» Накатал бы несколько книг, стал еще более
известен в мире, получил наконец свою Нобелевку.
Но в глазах Шастунова отпечаталось лишь бледное лицо Насти и
кусок оторванной ткани от футболки мажора в руке. Его охватило
чувство невесомости полета и разлившееся в груди острое сожаление
на свою слабость.
Это всё, что успел зафиксировать Даня, перед тем как
исчезнуть.
Всполохи света ударили по глазам внезапно. Обоняние подверглось
атаке новых запахов и вкусов. Левая рука донесла ощущение теплой
ладошки в ней. Правая сигнализировала о полном порядке, неведомым
образом вернув к жизни два потерянных пальца. Обстановка сменилась
столь разительно, что ошарашенный, я потерял ориентацию,
зашатавшись. Благо моя тушка была втиснута в толпу и упасть не
получилось.
Девушка рядом повернула голову. Рыженькая, с медовыми глазами.
Симпатичная. Это её я держу за ладошку.
– Hold still! – гневно припечатала она. – Show some respect to
me!
В следующую секунду до меня перешел перевод: не дергайся, прояви
хоть немного уважения.
И правда, чего мне дергаться? Эка невидаль – английский за
секунду выучил., тело поменял на другое. Да у меня в уборной свой
портал стоит, я каждый день по другим мирам путешествую. Только
обычно это с планшетом в руках и без спецэффектов происходит.
То, что передо мной другой мир, а не кома в больничке, я ни разу
не сомневался. Слишком много чувств задействовано в обработке
данных, слишком ясно мышление, слишком чудовищна картина перед
моими глазами.
Обрывок ткани, сжатый в свободной, правой руке тоже на многое
намекает. Леденец, с кислым послевкусием растворившийся во рту,
вызывал желание жажды.
Не дождавшись ответа, девушка обидчиво вырвала свою руку из моей
ладони. Могла бы это сделать вместе с кошельком – я бы не заметил.
Когда другие люди из человека делают показательный факел, много что
можно упустить в оцепенении.
Толпа, кстати, активно радовалась данному событию. Дети,
молодёжь, женщины, старики. Зажиточные и нищие, красивые и
отвратительные. Все суетились, подбадривая криками служителей
наподобие: «Гори-гори ясно, дохни долго и ужасно!», «Сожри их
извечный свет!».