И все-таки, когда он остановился
напротив непримечательной двери восьмидесятой квартиры,
предательское волнение вернулось. Но отступать было поздно — палец
уже лег на кнопку звонка. Дребезжащий звук гулко прокатился и замер
где-то в панельной глубине квартиры. Довольно долго ничего не
происходило, потом за дверью послышались чьи-то шаркающие шаги.
— Кто там? — голос принадлежал
женщине, явно не молодой и был каким-то усталым и бесцветным.
Вал чувствовал, что его пристально
рассматривают в подслеповатый дверной глазок.
— Я, собственно, по поручению… У нас
встреча класса… — Вал смешался и запнулся. — Маша Горцева не здесь
живет?
Какое-то время за дверью было тихо,
потом загремел, открываясь, замок.
— Входите, — на пороге стояла
бледная женщина средних лет с тусклым, увядшим лицом, — что вам
нужно?
— Понимаете, — Вал вошел в
полутемную обшарпанную прихожую, — понимаете, у нас встреча
выпускников — десять лет уже прошло. Мне в школе дали адрес, а я
тут живу недалеко.
Вал без запинки выложил легенду,
заготовленную утром. Женщина молчала и только как-то слишком уж
пристально смотрела на него, потом печально вздохнула и не говоря
ни слова вышла в комнату. Минуту спустя она вернулась и протянула
Валу какой-то небольшой плоский предмет, завернутый в газету.
— Я Машина тетя… Маша пропала четыре
года назад. Найти не смогли. Ничего. Возьмите, мне почему-то
кажется, это именно для вас осталось... Не думаю, правда, что вы
отнесете это в школу, — она горько усмехнулась. — Теперь идите. До
свидания.
Вал не помнил, как оказался на
улице, он очнулся стоя посреди двора, судорожно прижимая к груди
сверток. Непослушными пальцами он сорвал обертку. Это был портрет
Маши, вернее фотография, вставленная в тонкую простенькую рамку.
Маша спокойно и немного грустно смотрела на Вала, широко раскрытые
глаза были серьезны и полны жизни. Редкие снежинки падали на
прозрачный пластик фоторамки и не таяли.
До этой минуты Вал не отдавал себе
отчета, насколько ему было нужно отыскать Машу, или хотя бы узнать,
что у нее все в порядке. И к чему он был совершенно не готов, так
это к подобному повороту событий. В голове было пусто, он шел, не
разбирая дороги, наступал в лужи, пересек какую-то широкую улицу,
даже не взглянув на красный глаз светофора, зашел в арку проходного
двора.