Михаил Освобожденный. Том II - страница 18

Шрифт
Интервал


– Воля ваша, – в голосе облегчение послышалось.

Только гоблин супер-наглую харю скрутил и заявил:

– Ленусик – помпусик, плати!

Как я тут же заклинанием бил.

Их всех потоком ветра осторожно выдул из заведения. Стеклянные витрины даже не побил. Филигранная работа.

Как пыль убрал.

– Сууука-а! – гоблин кричал и подняться пытался, запутавшись в полах длинного пиджака.

Получалось плохо.

– Порву твое будущее! – продолжал он кричать.

Я ему еще огненной плетью по жопе влепил.

Гоблин взвизгнул.

Такие вот мелкие радости.

Ударил еще.

Гоблин взвизгнул громче:

– Хвааатит! – зеленый начинал паниковать.

Убить не должен – заклятье слабенькое.

Один из быдляков рискнул на меня с трубой кинуться, – я его перешиб силовым снарядом в середку торса.

Ребер наломал – страх!

Даже в пяти метрах находясь, хрустом довелось «насладиться».

Поморщился.

Группа, очень расстроенная, поверженного быдляка запаковала и понесла – лечить видимо.

А через дорогу на меня полицейский смотрел, кофе с пластикового стаканчика хлебал, кивнул, большой палец показал и в отделение вернулся…

Да, работать не хотим – понимаю.

Зашел обратно.

Елена еще кувшин с кофе донесла, потом супчика и котлет мясных добавила. Ой, с каким же я это все удовольствием съел после разминочки.

Прекрасное, волшебное. Потом еще половину часа сидел и нахваливал приготовленное.

Елена все улыбалась, и очень довольная комплименты выслушивала; отмахивалась – но по лицу видно было, хотела, чтобы продолжал говорить. Я и продолжал.

А потом странный гость явился.

Глянул магическим зрением – второранг, белая сфера.

Этот уже точно ко мне.

– Уважаемая, кофе прошу, – мягко произнес толстячок и подошел. – Семь ложек сахара и на палец сливок.

Беловолосый, губастый, пухлощекий.

В розовой рубахе, черных штанах и дорогущих туфлях. Еще и золотыми украшениями обернут, как долбанная елка на праздник.

Подготовил копье пустоты.

Так, на всякий случай. Уже и не знаешь, чего ждать от местных человеческих воротил…

Глянул магу в глаза: злобно, свирепо – нахмурился для доработки страшнючего образа.

Может сразу убежит. И говорить не надо будет.

Он весь – пирожок такой – как-то смутился, взгляд отвел, помялся, пальцы с перстнями потеребил беспокойно. Нервяк пухлый, но не отступил:

– Я присяду, Михаил? – максимально доброжелательно спросил гость. – Прошу пару минут вашего времени…