— Люблю!
Ослепительные всполохи разноцветного
салютного огня заплясали перед Штольманом, и ему показалось, что
они отражаются в синеве её взгляда.
Даже этот воображаемый фейерверк они
разделили на двоих...Удивительно... Но так прекрасно!
Аня помахивала одной ногой в воздухе
и вертела головой по сторонам. Штольман это чувствовал даже с
закрытыми глазами. Яков крепче прижал её к себе, думая о том, что
нужно вставать и переходить наверх. В гостиной камин не горел,
поэтому было прохладно и обнажённая кожа начинала покрываться
мурашками.
— Что ты крутишься? — спросил
Штольман, открывая глаза. Аня была полна энергии, её бесенята
немного успокоились, удовлетворив свои стратегические амбиции, и
теперь чинно расхаживали — готовили новую операцию.
— Диван оказался чересчур крепким, —
сказала Аня, погладив обивку. — Я думала, он сдастся раньше!
— Ты что, хотела и его поменять
таким способом? — недоверчиво поднял голову Яков, удивляясь своей
подтвердившейся недавней догадке.
Аня пожала плечами.
— Лучше это, конечно, было бы вон то
кресло! Но и диван тоже можно бы поменять.
Штольман смотрел на деловито
рассуждающую про смену интерьера таким нетривиальным способом
довольную Аню и захохотал. Нет, эта женщина однозначно и точно
подходит именно ему. Никто и никогда не заставлял его так смеяться.
Анна, заразившись этим заливистым смехом от Якова, тоже принялась
хохотать. Остановиться не получалось, потому что на ум немедленно
приходил диван, который «устоял и оказался чересчур крепким», и всё
начиналось сначала. Закончилось всё тем, что Штольман соскользнул с
дивана на пол.
Аня немедленно свесилась вниз и
принялась его разглядывать, раз уж такая прекрасная к этому
возможность ей представилась.
— Анечка, — взяв себя в руки,
поинтересовался Штольман, — а как бы ты объяснила мадам Агнес и
Мари сломанный диван?
Анна подняла брови и задумалась. А
действительно?
— Мы бы ночью сожгли его в камине, —
ответила она наконец.
— Диван целиком в камине? —
скептически переспросил Яков. — Это было бы то еще зрелище!
— Ну, и ладно! — задрала нос Аня,
что в контексте её голого вида смотрелось потешно. — Ну, и не буду
больше ничего предлагать! И вообще, вставай с пола! Тебе вредно
лежать на холодном! Не для этого я тебя лечила!
Она встала с дивана, независимо
откинула назад волосы и попыталась переступить через Штольмана, но
он вдруг молниеносно подскочил, и Аня секунду спустя обнаружила,
что она сидит у него на коленях и прижата так, что не в силах
пошевелиться.