Яков хмыкнул. Надо же, какой положительный парень! Либо
действительно привязанность к сестрам в его душе была настолько
сильна, что он стал переносить свою тоску по семье на окружающих
людей, что впрочем подтверждалось отношением к Агате и Сабине, либо
девицы отчаянно врали, стараясь спасти своё положение, что тоже
вполне имело место быть. Так вот, девушки почти час просидели в
своеобразной засаде и слышали некоторые весьма полезные вещи, пусть
их было и немного. Нет, не мощи Святой Бригитты искали члены
церковного совета, вовсе не их. Там было что-то, касающееся самих
Ратте, Крепо и Леру. «Где же он мог их спрятать? Если мы не найдем
их, утром полиция несомненно их отыщет, и тогда все пропало! Чёрт
дернул подписать тогда это!» У покойного не кюре явно было, что
предъявить своим собратьям по вере. Или подельникам, смотря как на
это посмотреть. Так отчего же Бог покинул это место, по версии
мадам Леру? Не оттого ли, что она сама вместе с кюре сделала все,
чтобы статуи в церкви плакали, а вместо облегчения души прихожане
получали облегчение карманов? Хорошо, что комиссар оставил в церкви
дежурных: если ночью кто-то вновь попытается что-то там найти,
можно будет взять их с поличным. Если нет, то завтра полиция
прочешет всю территорию заново.
Штольман прикрыл Аню пледом, потому что она заворочалась и
стряхнула его на пол, и вновь сел за чтение. Ему следовало
разобраться в хитросплетениях католической веры и древних
обрядах.
Аня снова пошевелилась, отбрасывая плед в сторону. Штольман
нахмурился. Она беспокойно спала, только если её что-то тревожило.
Неужели опять снится что-то дурное? Нет, никакого покоя нет от этих
духов! Хотя бы в ночное время можно не терзать её? Нет, нужен,
нужен обряд, который не даст неупокоенным душам ходу в их дом!
Вспомнив, как он не так давно скакал по комнате с пучком горелой
травы, стремясь отвязать от Анны присосавшуюся к ней энергетическую
пиявку, и как сама Аня над ним смеялась, Яков поморщился. Нет, до
чего он дошел? Мало того, что безоговорочно принял тот факт, что
потусторонний мир существует, что он гораздо ближе, чем принято
считать, так теперь он еще ищет инструменты, как этот мир
упорядочить и призвать к ответу за то, что кажется ему неправильным
и чрезмерным! Кто бы мог подумать, что он когда-то ввяжется в
подобное? Штольман еще раз хмыкнул, посмотрев на виновницу своих
поистине овидиевых метаморфоз, и вернулся к чтению. Он хотел
дочитать книгу до конца.