— Не то слово, — согласилась Аня. — Мне стало его очень
жалко.
— Акселя или кюре? — уточнил Штольман.
— Обоих, — немного подумав, ответила Анна. — Священника, потому
что он умер, а Акселя — потому что он, хоть и остался жив, в душе
был так зол, что ничего в реальном мире его не примиряло с самим
собой. Очень мерзкое ощущение. Будто ты со всех сторон облеплен
дегтем и нет возможности сделать хоть один вдох.
— Действительно неприятное ощущение, — проговорил Штольман. Она
умела очень точно подобрать эпитеты. Образы, которые она сплетала,
отражали истинную суть вещей.
— Да, — кивнула Аня и поднялась с дивана. — Боже мой! Уже почти
пять! — воскликнула она, просмотрев на часы. — А ты еще не
ложился!
— Нет, не ложился, — повинился Яков. — Читал очень интересную
книгу.
— Да? — скептически посмотрела на обложку Анна. — И что же, это
того стоило?
— Конечно, — кивнул Штольман. — Теперь я знаю, что за дьявол
выбежал утром из церкви.
Аня изумленно на него уставилась. Вот как так? Она спала всего
несколько часов, а он тут уже начертил целую схему (она прекрасно
видела её на столе) и разгадал тайну того, кого видели девочки. Вот
как он это делает?
— И кто же это? — воскликнула Анна, желая немедленно, прямо
сейчас узнать, что же произошло в церкви.
— Ты знаешь, — изо всех сил стараясь не смеяться, проговорил
Яков, — пожалуй, ты права. Уже поздно. Нужно идти спать. Я тебе
утром расскажу.
С этими словами он проследовал к двери, испытывая непреодолимое
желание засвистеть. Аня осталась стоять посреди комнаты с
непередаваемым выражением лица.
— Утром? Утром! — неверяще переспросила она сама себя. — Нет, ну
это уже совершенная наглость!
Сверкая глазами, Анна устремилась вслед за Яковом. Его ждало
весьма горячее утро.
Проснулся Штольман, потому что сверху на него навалился слон и
жарко дышал ему в ухо. Он открыл один глаз и обнаружил, что лежит
на самом краю кровати, а Аня обнимает его со спины так, что он ни
рукой, ни ногой двинуть не может. Обычно он сам делал именно так, а
в этот раз он вдруг осознал, что тот, кого обнимают, оказывается не
в слишком-то удобном положении. Яков попытался пошевелиться, но
Анна тут же недовольно задышала и прижала его еще крепче. Какая
сила однако бывает заключена в хрупком женском теле. Кто бы мог
подумать?
— Нет! — пробормотала Аня, когда Штольман снова попытался
пошевелиться.