Никогда до этого момента Аня не знала, что способна на такую
ярость! Она залила её всю, мгновенно и полностью! Она клокотала в
ней и требовала спуска! Если бы в руке у неё сейчас был нож, она бы
ткнула им в этого мерзкого человека! Прийти в их дом и говорить
гадости про её Штольмана! Про мужчину, который не спит и не ест,
когда идёт по следу преступника! Благородный, умный и сильный Яков
подвергается осуждению вот этого нерадивого полицейского и
бесстыжего человека! Не ожидая от самой себя такого, Анна
процедила:
— Пошёл вон!
Комиссар резко замолчал, подумав, что он ослышался. Женщина
напротив смотрела на него так, будто не он, комиссар французской
полиции, был перед ней, а клоп, насосавшийся крови, которого
обнаружили в постели — одновременно противно и раздавить хочется!
Жермен раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, как вдруг мадам
Штольман заорала во весь голос:
— Пошёл вон из моего дома!
Хозяйка особняка двинулась на него, сжав кулаки. Комиссар
попятился. Женщина, конечно, но кто его знает!
— Убирайтесь отсюда сейчас же! — орала Анна, продолжая идти
вперёд. Жермен отступал!
— Если ещё раз вы переступите порог этого дома, я подам в суд за
незаконное преследование (спасибо отцу-адвокату за образование
дочери)! Или пожалуюсь вашему начальству на превышение полномочий
(тут уж благодарность за науку мужу — полицейскому)! Никогда!
Больше! Не сметь! Сюда! Приходить!
Анна была уже в холле перед входной дверью. Гастон с восхищением
и ужасом одновременно смотрел на эту фурию, в которую превратилась
его фея-волшебница. Комиссар попытался забрать шляпу с полки, но
Аня снова двинулась вперёд. Полицейский распахнул дверь и выбежал
во двор, столкнувшись с Петром Ивановичем, который как раз
возвращался домой! На пороге появилась Анна, так напомнившая ему
сейчас Марию Тимофеевну во время его незабвенного проживания в доме
брата в Затонске, что он отступил к перилам веранды и постарался
слиться с плющом, их увивавшем. Его племянница размахнулась и
швырнула на дорожку поношенную шляпу.
— И вещи свои заберите! Пакость какая!
Топнув ногой и почти прорычав: «А-а-а-!», женщина скрылась в
доме, предварительно стукнув дверью так, что зазвенели янтарные
витражи вокруг проёма. Немного переждав, Пётр Иванович осторожно
зашёл внутрь. Улыбающийся Гастон встретил его у двери с Жаклин на
руках.