Невероятную, самоотверженную Анину душу он начал познавать
только тогда, когда громоздкая и смертельно опасная махина
политических шпионских игр закрутилась вокруг него, грозя задавить
и расплющить. Так в итоге и вышло, но бесстрашие его несравненной
жены в те дни навсегда врезались ему в сердце. Кроме того редко
какая женщина проведёт почти пять лет в неизвестности и тоске по
мужчине, который оставил её в их первую, пусть и очень
запоминающуюся ночь!
Конечно, Штольман хотел верить в то, что она ждёт с ним встречи
так же горячо, как и он сам. Это спасало его в каземате, в
кромешной тьме холодного, никогда до конца не просыхающего камня.
Он частенько думал, что не будь перед его глазами Ани с её теплым
взглядом, нежной улыбкой и выжигающей всю мерзость страстью, он не
смог бы выйти из камеры. Он сломался бы еще в первые полгода. Зачем
ему было терпеть боль и беспрестанные допросы в любое время дня и
ночи, чтобы он не смог к ним подготовиться? Не за чем! Только ради
неё он хотел вернуться, и не просто вернуться, а снова называться
честным и достойным человеком!
Сейчас перед ним стояла не ласковая и женственнейшая его Анечка,
а воистину воительница-амазонка. Она обнажила оружие и встала перед
ним, Штольманом, чтобы не дать его неприятелю достать до него
мерзким своим языком и гнусной своей подлостью! И Яков совершенно
потерял голову! Вот ей-Богу! Как мальчишка! Это сочетание
совершенного женсконо изящества и яростного порыва защищать то, что
ей дорого, как волной сшибло с ног, искупало в восторге и неверии и
оставило Штольмана изнывать от любви и томительного запала, глядя
на это творение Вселенной.
Проведенный в их комнате час перед отъездом наверняка навсегда
останется в памяти Штольмана. Их настрой в тот момент так совпал,
что разомкнуть объятия было невозможно. Якову казалось, что он
задыхается, что руки и губы Ани были везде и никак не могли
перестать двигаться! Она была огонь и пламя, всё полыхало вокруг и
внутри него! Огонь не остановился и потом! После всего Аня потащила
его вниз по лестнице, не дав толком опомниться! Она же сказала, что
они едут в больницу, значит — едут и найдут убийцу, и она сама
ткнёт все найденные доказательства в нос французской полиции!
Штольмана одновременно разбирал смех, душило так до конца и не
утихнувшее желание и переполняло восхищение.