— Добрый день, Шанталь. — Он намеренно опустил слово «инорита»,
утверждая тем самым на меня право. — Надеюсь, вы пришли сделать
меня самым счастливым человеком в герцогстве, а может, и во всем
Шамборе?
Мне хотелось ответить ему колкостью, но злить столь влиятельного
лорда чревато тем, что миром мы не разойдемся, а я очень надеялась
на благоприятный исход. Вдруг для его непонятных целей достаточно
одной помолвки? Маловероятно, но все же…
— Вам трудно отказать, лорд Эгре, — все же сказала я.
— Вы такой убедительный. Невозможно устоять против вашего
обаяния.
— Судя по вашему платью, устоять вам не удалось, — усмехнулся
он. — Мне казалось, пол в кабинете вашего отца довольно чистый, но,
видно, я ошибался.
— О, я просто несколько раз от счастья теряла сознание по дороге
сюда, — я не переставала улыбаться, пусть не думает, что меня
запугает. — Оно было столь неожиданно и столь оглушающе…
Он сложил руки в замок и посмотрел несколько иначе, не так, как
при моем появлении. Тогда была оценка соответствию образу, сейчас —
соответствию целей. Знать бы еще, какие именно цели он
преследует.
— Что ж. — Он встал с дивана, с которого и не подумал подняться
при моем появлении. Наверняка привык, что все вскакивают, стоит ему
только куда заглянуть, а сам он такими условностями пренебрегал
даже по отношению к инорите, на которой собрался жениться. — Я
пришлю вам своего целителя. Не хочется, чтобы в день нашего
бракосочетания ваш путь к алтарю был омрачен подобными неприятными
падениями. Не дай Богиня, решат, что невеста выходит замуж под
принуждением, а не по любви.
Он опять улыбнулся с явной насмешкой, а мне внезапно захотелось
его убить. Чувство оказалось таким сильным, что я еле
сдержалась. Правда, лишь потому, что ничего подходящего не было: ни
скляночки с ядом, ни убойного артефакта, ни самого завалящего
ножика. А голыми руками с магом, да еще мужчиной, я не справлюсь.
Но желание убить приглушило страх. Нет, я его продолжала бояться,
но уже не до дрожи в коленках.
— О, я очень надеюсь, что за время помолвки стану воспринимать
свое счастье не столь остро. Ко всему привыкаешь, — почти пропела
я. — Надеюсь, помолвка у нас будет приличной продолжительности.
И кулаки разжала.
— Приличной — это сколько? — поинтересовался он.
— Лет пять, а лучше десять, — честно ответила я.