— Аннет, — проговорил Пётр Иванович, видя в глазах Штольмана,
что заблуждаться Ане он даст только до определенного момента. — Ты
можешь думать, как тебе хочется, но не забывай, что, когда в деле
замешаны деньги, тайны и старинные замки, верить только в древнюю
сущность, мстящую за грехи предков, не следует. Как не следует и
доверять хоть кому-то, кто имеет к этому отношение.
— Вы правы, — неохотно сказала Анна, глядя на мужа и дядю,
которые проявили завидное единодушие. Она, конечно, не хотела в это
верить, но не согласиться с доводами тоже не могла. Придется пока
затаиться и ждать дальнейшего развития событий.
Экипаж остановился перед вокзалом, и Петр Иванович вдруг
всполшился, взглянув на часы над главным входом.
— Боже мой! — воскликнул он. — До отправления всего десять
минут! Мы не успеем!
— Успеем! — сурово ответил Штольман.
Багаж они благоразумно отправили ещё днём, теперь в руках
Миронова был только дорожный саквояж и подарки для семьи, купленные
с утра. Штольман прошел сквозь толпу, как ледокол через арктические
льды, благо ничто не могло переплюнуть распродажу в Бон-Пари, и
Анин дядя занял своё законное место за две минуты до отправления.
Поезд тронулся и вскоре скрылся из вида, увозя с собой Петра
Ивановича и оставляя из-за этого в душе провожающих лёгкую
грусть.
— Давай поторопимся, — сказала Анна, поворачиваясь к мужу. — Нас
ждут в приюте Святой Анны.
— Давай, — согласился Штольман.
Его энтузиазм из-за предстоящей встречи был не таким явным.
Ничего хорошего он не ждал.
— Поэтому надежда на выздоровление мисс Лоуренс есть, но весьма
туманная и ни в коем случае не быстро реализуемая, — говорил
худенький, очень подвижный доктор с тонкими усиками. Доктор Маньян
курировал общее течение терапии, а его помощник, доктор Фламбуа,
занимался непосредственно лечением Элис. К нему и отправили
Штольманов. — Нам удалось купировать острое состояние, но бред и
паранойя периодически возвращаются, поэтому впереди у нас еще
долгий путь.
— Слышать это тяжело! — проговорил Яков, чувствуя, что ему все
тяжелее удерживать нить беседы. А все потому, что его любимая жена
тоже доктора слушала вполуха, а если уж быть совсем откровенным, то
и вовсе не слушала. Анна сосредоточенно смотрела на лужайку за
окном, хмуря брови, будто прислушиваясь, и теребя кольцо на
безымянном пальце. Это могло означать только одно — к ней пришёл
визитер с того света и что-то пытается до неё донести. Мало того,
что спросить у неё что-то у Штольмана не было никакой возможности,
так и она сама была вынуждена выслушивать своих духов, стараясь не
вызвать подозрения у врача, который их принимал. Якову все это
категорически на нравилось, но поделать он ничего не мог.