Якову отправиться за девушками не дали. Алекс и Павел сами за
ними съездят. Во-первых, ему всё еще грозит опасность, во-вторых,
мама и так держится из последних сил, а в-третьих, приехал господин
Кирх, с которым нужно переговорить.
Доводы были признаны разумными. Младший Штольман и Селезнёв
отправились вызволять Таис и Софью из тюрьмы, а Яков и Анна провели
посетителя в кабинет и приготовились беседовать.
Усадив пожилого гостя в кресло, Анна заварила ему липового чая с
мёдом, потому как голос Ивана Модестовича немного охрип, скорее
всего, он простудился. Кирх с благодарностью принял горячую чашку
и, помрачнев, посмотрел на Штольмана.
— Яков Платонович, ваш звонок был для меня полной неожиданностью
и, я вынужден признать, потрясением! Несчастная Агнесса Павловна
пала от руки сына Полонского? Это, с одной стороны, совершенно
невероятно, но с другой — я ожидал чего-то подобного все эти
годы.
— Ожидали? — удивился Штольман.
— Да, — кивнул мужчина. — Когда арестовали Полонского, его жена
Екатерина, которая слыла в обществе не совсем стабильной умственно,
как мне кажется, превратилась в истинную фурию. Вины мужа не
признавала категорически, считала, что это всё наветы. Вас тогда
как раз отправили в командировку, я уж не припомню куда, и
Екатерина Дмитриевна, не найдя вас в столице, но считая нас с вами
виновниками несчастий её мужа, весь пыл устремила на меня. До тех
пор, пока её не выслали, я испытал на себе весь доступный обиженной
женщине спектр каверз. Дохлые мыши у двери, записки, в которых на
меня выливались тонны помоев. Даже рыбу она умудрилась мне в
квартиру подложить, она испортилась и запах не выветривался
несколько недель. Да и после её отъезда я несколько раз получал
письма с угрозами.
Штольман покачала головой. Жена Полонского, оказывается, явно
была ненормальной женщиной. Так что же удивляться результатам её
воспитания? Если и в самом деле у неё был ребёнок, то рос он в
крайне нездоровой атмосфере.
— А что вы скажете о том, кто называет Полонского отцом? —
поинтересовался Яков у Кирха.
Тот пожал плечами и вновь улыбнулся, потому что Анна подлила ему
липового отвара.
— Детей у него не было, а когда жену его выслали, то я потерял
её из виду. Несколько лет спустя я слышал, что она умерла.
— Я могу пролить свет на этот вопрос! — сказал тут Аня. — Из
достоверных источников я точно знаю, что жена Полонского была в
положении, когда уезжала из столицы. У неё родился сын, которому
она всячески внушала, что его отец был чуть ли не небожителем, а вы
сломали всем им жизнь и лишили его ребенка безбедного существования
в столице на деньги, добываемые обер-прокурором. Вот и вырос этот
несчастный мальчик с подсаженной ему в голову идеей фикс. Я не
жалею взрослого безумного мужчину, который решил поквитаться с
обидчиками его семьи, но вот того ребёнка, из которого сделали
машину для мести, я жалею очень.