И не только от врагов, но и от некомпетентных дураков, занявших
должности на волне революции в системе ОГПУ, я тоже собирался
постепенно избавляться. Ведь в нашей работе ошибаться нежелательно,
потому что на чашах весов Фемиды находятся не только само понятие
справедливого возмездия, но и человеческие жизни, которые потом, в
случае ошибочного следствия и приговора, уже не вернешь. А я
всегда, даже еще в прошлом своем воплощении, занимаясь
расследованиями преступлений, остро чувствовал свою ответственность
не только за соблюдение буквы закона, но и за каждого
осужденного.
Потому массовых репрессий я постараюсь, конечно, избежать. И, в
то же время, отменять смертную казнь в СССР я не собирался, считая,
что законченные негодяи должны обязательно понести кару,
соответствующую их деяниям. Вот только их негодяйство должно быть
для этого явным и полностью доказанным, а не сфабрикованным. Потому
и механизмы контроля потребуются соответствующие, чтобы никто
подобным образом не смог бы сводить на просторах страны личные
счеты, например, подставляя соседа анонимками под расстрельную
статью. Так, рассуждая о мерах по укреплению безопасности и
социалистической законности, я подъехал к своей кремлевской
квартире.
Хотя я не появлялся дома уже несколько дней, и за это время
произошло множество серьезнейших событий, у подъезда меня встречал
все тот же дворник, взявший снегоуборочную лопату к ноге и
вытянувшийся по-военному при виде моего кортежа. И я, хотя на
военной службе и не состоял, а был, скорее, государственным
чиновником, но потянулся к полю своей шляпы, чтобы тоже
поприветствовать его. Только не отдал честь, как делают военные, а
чуть приподнял шляпу, как делают иногда гражданские.
Едва я отпер квартиру своим ключом и вошел внутрь, как Аллочка
вышла из детской комнаты в коридор, прикрыв за собой дверь и
встретив меня весьма холодно, с недовольным выражением лица. Она
скрестила руки на груди, даже не приблизившись, а сразу задав
вопрос:
— Где ты болтался столько времени, Вяча? Тут мне страшно одной
было. Под окном все время какие-то военные ходили с винтовками. А
потом узнала, что в Сталина стреляли прямо внутри дворца.
— И что еще узнала? — спросил уже я ее, поставив свой дорожный
чемоданчик в прихожей.
— Еще узнала то, что ты, оказывается, уже давно из командировки
вернулся, а домой не идешь! Слышала я, что ты со своей секретаршей
мне изменяешь! — выпалила она.