Виктор ценой довольно
жесткой зарядки и тренировки, до кровавых пятен в глазах, освоился
с телом полностью и сейчас нарабатывал форму, соответствующую его
когда-то желто-зеленому поясу. Единоборства сильно помогли пацану в
прошлой жизни, должны были помочь и сейчас. Понимая, что у него на
руках трое недвижимых, одна из которых еще и стремительно
скатывалась в детство, товарищ лейтенант не имел права на
слабость.
Гарри видел, что Гермиона
изменилась. У нее появилась какая-то незнакомая жесткость, но зато
больше ласки именно к нему. Она не стремилась командовать, зато
оберегала юношу, почти как ребенка. Поттер очень мучился от своего
состояния. Пытался подняться и падал раз за разом, доводя себя
почти до слез, а вот его любимая постоянно дрожала, даже не пытаясь
подняться.
— Рон, что с Гермионой?
Что со мной? — почти в отчаянии спросил очень сильно
изменившегося Уизли зеленоглазый юноша, поглаживая дрожащую руку
девушки.
— Запытали вас обоих
почти до смерти, — объяснил ему необыкновенно спокойный Рон.
Из его движений давно исчезла порывистость, они стали мягкими,
будто кошачьими, юноша не делал лишних движений, говорил спокойным
тоном и обладал, казалось, бесконечным терпением. А то, как он
переносил, что Гарри, что Гермиону, что Луну, в душ и туалет —
не смущаясь, не делая брезгливого лица, когда мыл их, точно
понимая, что делает, как будто был маггловским врачом. Это было
очень-очень странно, но Гермиона принимала происходившее, как
должное, поэтому успокоился и Гарри.
— И что будет теперь?
— поинтересовался Гарри у Гермионы. — Нам же надо найти
крестражи и убить Волдеморта…
— Знаешь, Гарри, —
задумчиво проговорила девушка. — У меня тут внезапно возник
вопрос: а почему крестражи ищем именно мы? Почему это так секретно,
что этим должны заниматься… хм… школьники?
— Почему… — юноше
показалось, что на него упало небо — он не понимал. С одной
стороны, все было логично: он избранный, кому еще мог доверять
Дамблдор, а вот с другой… Гарри Джеймс Поттер задумался.
— Зельями вас обоих
накачивали, — сообщил девушке что-то вспомнивший
лейтенант-медик. — И, похоже, что и меня, судя по тому, как
сдох рыжик.
— А мотив?
— поинтересовалась Ленка, вполне понимавшая, каков мог быть в
таком случае мотив.