— А ведь это перст
судьбы, — заметил он, погладив Лену по руке. — Вас не
расстреляли, а, напротив, выпустили. Видимо судьбе или Господу
угодно, чтобы вы лечили детей. Вы думали об этом?
— Так ведь бога
нет, — грустно улыбнулась Елена Викторовна, давно уже
растерявшая всякую надежду.
— Есть он или нет, мы
это рано или поздно узнаем, — ответил ей коллега, погладив
седую бородку, клинышком выпиравшую чуть вперед. — Но перст
судьбы от этого не изменится, готовы ли вы обмануть такие силы?
— Спасибо вам, —
все понявшая доктор Лифанова действительно собралась. Несмотря на
то, что после тюрьмы и допросов у нее точно не могло быть детей, а,
значит, в ее понимании, и семейного счастья, женщина была готова
дарить свое тепло чужим детям, что нуждались в ней ежедневно.
В таком настроении Лена
приехала в небольшой городок, недалеко от Гродно, поступив на
службу в больницу. Молчаливую, внимательную и очень старательную
коллегу почти сразу же отметили, через год сделав главой педиатрии
этой больницы, пациенты души не чаяли в докторе Лифановой, коллеги
полюбили умевшую слушать женщину, сотрудники НКВД, курировавшие
больницу, претензий к ней не имели, хотя, разумеется, историю ее
знали.
***
Война началась с бомб,
упавших на больницу. Тяжелый гул сотен самолетов наполнял воздух,
начиналась паника, с которой все-таки справлялись и военные, и
НКВД-шники, зачастую стреляя… и не только в воздух. От больницы
остались руины, многие пациенты, да и доктора погибли, но Лену
Лифанову снова уберег Господь — она сильно испугалась, но
осталась жива, принимая обожженных и раненых детей в большом шатре,
разбитом неподалеку от госпиталя. Глядя на детские трупы, женщина
поняла — это не просто война, на их землю пришел дикий зверь,
поэтому теперь или он, или она…
— Лифанова, срочно в
военкомат, — крикнул ей знакомый лейтенант
госбезопасности.
— А как же дети?
— удивилась врач-педиатр, но встретила злую отповедь. Пришлось
идти в военкомат, становясь военной. Теперь она командовала
медсанбатом N-ского полка, отправляясь вместе с ним в бой. Страшно
было до непроизвольного мочеиспускания, но женщину никто не
спрашивал.
Потянулись бои, раненые,
некоторые тяжело, некоторым медицина помочь не могла. Что видела за
это время военврач третьего ранга Лифанова, ни в сказке, ни пером
описать было невозможно. Окружение стало приговором полку, и вот
уже Лена сама легла за пулемет, оставшись почти одна. Вновь
произошло чудо, иначе и не назовешь, женщина осталась жива, не
попав в плен.