В Москве в последние дни шли какие-то
смутные сведения о приехавшей в город какой-то знатной даме с
мужем. Но поскольку губернатор активно им противодействовал, то они
были очень робкими и неопределенными.
И вот она! Богиня! Воспитанница
императора Николая I и по своему положению находилась в числе
святых, но ведь она действительно была очень красива и блистала не
только бриллиантами, но и прелестными глазами. На какое-то время
местные красавицы заметно потускнели.
Увы, но молодые люди – кавалергарды,
гусары и просто пехотинцы никак не могли воздать ее красоте. Около
нее практически неотложно стоял молодой красавец камергер,
заставляя трепетать уже сердца барышень.
Увы, молодые люди были очень заняты
друг другом и только совсем уж редко разрешали приглашать себя на
танец (Елена Федоровна) или вовлечь одну из барышень (ее муж
Константин Николаевич).
Они стоили друг друга, явно это
понимали и были заняты взаимообразно. А что было на самом деле? Да
кому какое дело!
Константин Николаевич меж тем был
занят очень интересным разговором с московским военным губернатором
Голицыным. Вопрос бы следующий – развивать страну в XIX веке или
нет? Собеседники были умными, сиятельными и опытными. Им было что
рассказать.
Причем разговор был странным. Вначале
они немного поспорили, но чем дальше беседовали, тем больше
понимали, что сторонники. И не споритьнадо, а рассуждать и
развивать фактологическую базу.
И они рассудили до того, что у
Голицына слегка поехал рассудок Но Долгорукова он стал уважать
настолько, что предложил поставить его на должность столоначальника
с чином действительного статского советника, от чего тот
обалдел.
М-да. С тем Константин Николаевич и
уехал. Кажется, Москва была для них сера. До этого под влиянием
своей жены он хотел отдохнуть еще три – четыре денька. Но потом
прискакал дворцовый скороход с посланием.
В нем император Николай Павлович
интересовался их путешествием, сообщал, что ему отремонтировали
кабинет в здании жандармерии.
Жена – а Елена Федоровна, разумеется,
прочитала письмо императора раньше, и думала не долго, – твердо
сказала:
- Его императорское величество
нуждается в тебе в тебе. Придется срочно ехать!
Константин Николаевич был такого же
мнения, хотя не сказал ни слова. Если жена и не была телепатом, то
прапором в юбке точно. Во как!