— Да, — буркнул сыщик. — Вместе с женой. Удивительное
совпадение. Опросом сего господина я и займусь в первую очередь!
Поэтому ваша помощь нам не потребуется!
— Благодарю за беспокойство, — сухо ответил Штольман, подавляя
волну раздражения. Очередной взгляд этого человека на его Аню ему
категорически не понравился. — Однако смею заметить, что не вы
обратились к нам за помощью, поэтому не вам и решать, потребуется
она от нас или нет.
— Два частных сыщика из малюсенького агентства! — фыркнул Шарп.
— То ли дело наша организация! У нас столько сотрудников, что
полицейских в половине городов Америки можно заменить.
— Однако документы пропали, — заметил Яков спокойно. Нил
скрипнул зубами и отвернулся.
Аня покрепче взялась за ладонь мужа. Ну что за наглость,
ей-богу! Штольман пожал пальчики жены и, повернувшись к Присцилле,
сказал:
— Мисс Льюис, расскажите, пожалуйста, подробнее, что здесь
произошло!
— Мы с моим Рапид Фаером как обычно творили! — Присцилла
отпустила песика на пол, а Штольман поднял брови. Рапид Фаер?
Быстрое пламя? Это вот это круглое меланхоличное существо так
зовется? Болонка взглянула на Якова с вселенской тоской в глазах и
плюхнулась на толстый зад, с трудом дыша. Н-да, в данном случае
кличка была явно не оправдана. — А ведь он всё чувствовал! Всё
чувствовал! Мусечка моя!
Писательница хотела уже снова взять собаку на руки, но Штольман
спас животное, которое, как показалось Ане, взглянуло на него с
благодарностью.
— Что вы имеете в виду? — спросил Яков, переключая внимание
Присциллы на него.
— О, значит так! Я дала ему его галеты и налила водички. Он у
меня толстячок, а доктор сказал, что это вредно ему, поэтому он
соблюдает диету. Я даю ему специальную галету три раза в день и
воду. Моя пусечка уже похудел и теперь стал совсем красавчик.
Штольман посмотрел на Быстрое Пламя, который кисло хрюкнул,
смиряясь с тем, что он пусечка и красавчик. Яков посочувствовал
животному, существующему на трёх галетах в день. Вот к чему
приводят излишества!
— Так вот! Я сидела и писала как раз финал! О, он был
великолепен! Столько страсти! А мой пусечка так волновался, скулил,
плакал, волновался.
Штольман поглядел на рабочий стол мисс Льюис. Там стояли пустой
графин с виски, плошка с икрой на дне в растаявшем льду и пустая
тарелка на подносе. Если бы самому Якову достался только сухой
кусочек хлеба, пусть и разработанного великолепным доктором, он
тоже скулил бы и волновался, глядя, как его хозяйка ест икру и еще
что-то вкусненькое. Он подошел к столу и стал осматривать его.