Хочу увидеть Париж, прогуляться по
монастырю кармелиток, где д’Артаньян пырялся с гвардейцами.
Станцевать на приеме в Лувре, если, конечно, его уже построили.
Хочу завалить какую-нибудь герцогиню де Шеврез и отодрать ее со
всей юношеской пылкостью, предварительно проткнув пару кавалеров на
дуэли…
Стоп, стоп, Жан Жанович, это тебя
уже не туда понесло… Кавалеры сами тебя могут проткнуть, а
герцогиня, согласно бытующему у моих прежних современников мнению,
должна вонять аки зверь лесной. А в Лувре дамы и кавалеры гадят за
портьерами. Читал, что во избежание загаживания дворцовых площадей
всё разрисовывали крестами, надеясь, что дворянчики не будут гадить
на символ христианской веры.
— Да, я такой… все могу
опошлить… — сообщил я любопытной сойке, уставившейся на меня с
дерева. — И опошлю. И нечего бояться. В своем мире я уже
помер, то есть здесь живу авансом, так что давай, друг родной,
учитывай свои жизненные ошибки и начинай жизнь с чистого листа. И
плевать мне с высокой горы, что я необразованный неуч и не знаю
рецептов пороха. Обойдусь. Органичнее вольюсь в местное общество,
за своего то есть проканаю.
Не скажу, что настроение было особо
боевое, скорее всего — совсем наоборот, но как-то всегда по жизни у
меня получалось находить хорошие моменты даже в самых пакостных
случаях. Надеюсь, и сейчас получится.
Роден неспешно трусил среди
деревьев, умудряясь на ходу обрывать молодые листочки с веток. А я,
наслаждаясь природой, тоже неспешно, уже без паники обдумывал свои
дальнейшие действия.
Насколько я понимаю, надеяться на
чудо, которое меня вернет назад в Москву, не стоит. Все
окончательно и обжалованию не подлежит… Да и не у кого обжаловать,
честно говоря. Остается только как можно быстрее вливаться в
местную жизнь и постараться выжить. Что является очень и очень
трудной задачей.
По скудным сведениям из дневника
моего предшественника, все в реальности совсем не так, как я думал.
В моем понятии в Средневековье была такая большая страна, как
Франция… а, оказывается, все совсем не так. Есть куча
самостоятельных территорий, которые соединяться в одну страну не
спешат, и даже открыто того не желают. Нормандия, Бургундия,
Аквитания, Анжу, Гиень да Гасконь… и живут там совсем не французы.
И есть руа, то есть король франков Людовик XI, который все эти
территории хочет заграбастать под свою власть и объединить в одну
страну. Что, на мой взгляд, задача исторически необходимая, если
опускать истинные причины, движущие этим самым руа. И недаром его
здесь недруги называют Луи Всемирный Паук.