Определенных успехов на этом поприще
данный товарищ добился. К примеру, моего папеньку загнал за
облака…
Стоп, стоп… какая историческая
необходимость? Плевал я на нее с высокой колокольни. Совсем
забываю, кто я теперь. В задницу этого мироеда. Враг он мне сейчас,
и точка. Значит, надо уцелеть и при этом нанести ему как можно
больше урона и неприятностей, в идеальном варианте — совсем со
свету сжить. Угнетатель дворянских свобод… на шпагу
волка…
Стоп… это кто сейчас во мне
говорит?
Жан Жанович бастард д’Арманьяк,
виконт де Лавардан и Рокебрен или Александр Вячеславович Лемешев,
тренер сборной России по сабле?
Да вот не знаю… Александру
Вячеславовичу наплевать с высокой башни на Луи Паука, ему бы
выжить, и все.
А вот Жану Жановичу совсем наоборот…
у него со смертью папеньки начнется самое настоящее скатывание в
низы, если не что похуже. И ненавидит он оного Луи всеми фибрами
своей души…
Вот и получается, что во мне как-то
начинают уживаться два очень разных человека… Конечно, хочется
верить, что Александра Лемешева во мне больше… конечно, больше. Во
всяком случае, пока я себя ощущаю именно им.
Задачки у меня, однако… На ходу
вынул из сумки бурдюк и сделал еще пару глотков. Для пущего
успокоения и плавности мыслей.
Огляделся по сторонам.
Лес вокруг… Признаков людей и всяких
построек пока не наблюдается. Вот и ладно… не готов я пока
общаться. Еды еще на день хватит, если что — дичину какую-нибудь
завалю…
А это что?
Коняка вывезла меня к развалинам
совсем древней часовенки. Настолько древней, что она полностью
заросла кустарником и совсем развалилась. Да и не часовенка это,
скорей всего, а храм языческий, ёптыть…
Неожиданно из кустов вынесся с
громадной дубиной наперевес заросший до бровей здоровяк в грязной
хламиде и босиком. Я в ошеломлении смотрел, как он с ревом заносит
дубину…
Успел только схватиться за шпагу,
как вдруг Роден, став на дыбы, заехал этому хулигану копытами в
грудь.
Мужик, выронив палку, сложился и
улетел в кусты.
— Да что за… — Я
наконец-то выдрал клятый клинок из ножен, вот никак не хотел он
вылезать.
Спрыгнув с коня, направился к
кустам, куда так бесславно закинуло непонятного мужика.
— Ты живой, дурачок?
В ответ донеслись тихие хрипы,
бормотание и шуршание.
— Ты смотри… живой, —
удивился я и швырнул в направлении звуков кусок камня. —
Вылазь, придурок, а то уши обрежу.