Мертвая тварь не стоила ничего.
Мясники умели работать лишь с живыми тканями.
Но оставлять тело здесь было опасно. Теперь, после разговора
со Скалом, совсем не хотелось рисковать лишний раз. Дио
принял решение, и спустя какие-то четверть часа они
со Жженым разошлись в разные стороны. Жженый, волоча
за собою пойманную «крысу», возвращался назад, в банду.
Дио же, устроив тушу волка на волокуше, наскоро
смастеренной из обрезков арматуры и кусков целлофана,
найденных тут же, потащил его дальше по улице.
Он хотел подойти как можно ближе к точке смещения, чтоб
наслоение реальностей, порой выбрасывавшее в их мир целые
кварталы, навсегда погребло под собой тело твари. Когда руины
вокруг стали практически непроходимы, а стрелки на его
наручных часах завертелись гораздо быстрее обычного, он решил,
что сделал достаточно. Не заботясь о том, чтобы прятать
тело, бросил волокушу прямо посреди улицы, вынул из глазницы
окоченевшей уже твари свой нож и поспешил скорее прочь
из потенциально опасного района. Он не сомневался,
в ближайшие дни, а может быть даже часы, все здесь
обратится в прах, и ничто уже не сможет
свидетельствовать против него.
Ночь умирала. В воздухе
чувствовался рассвет. В сером небе кружили сизые голуби. Дио
шел, почти бежал, придерживая раненную руку. Он хотел поскорее
покинуть точку смещения и совсем не прятался. Улицы
в этой части города были абсолютно пусты и необитаемы.
Этот район был слишком опасен даже для «крыс». Даже твари Лека
не рискнули бы ошиваться там, где одна реальность
в любой момент способна заместить собой другую. Дио
не рассчитывал столкнуться здесь с кем бы
то ни было, и потому замер как вкопанный, услышав
приглушенные расстоянием крики. Отчаянно кричала женщина.
Дио постоял еще минуту, размышляя,
и когда крик повторился, он устремился к источнику
звука. Им двигало любопытство и какое-то другое,
смутно-осознаваемое чувство, чем-то похожее на ощущение уже
виденного раз. Именно это странное ощущение заново переживаемого
эпизода собственной жизни заставило его сорваться вдруг
и побежать, не заботясь уже о боли в раненной
руке.
Он успел вовремя.
Стиснутый со всех сторон
высотными домами, пустырь был погружен в сумрак. Серый свет
занимающегося утра еще не разбавил темноту уходящей ночи,
но красное платье девушки на ее фоне трепетало ярким
язычком пламени. Здоровый амбал, намного выше и шире
в плечах, чем Дио, держал отчаянно вырывавшуюся девчонку
за плечи. Другой шел к ней, поигрывая ножом, и Дио
хватило одного взгляда, чтобы понять его намерения.