Помялся пару секунд, потом быстро
осмотрелся и на цыпочках прошёл вдоль стенки, потом осторожно
выглянул из-за угла. К нему спиной стояла женщина с каштановыми
волосами, забранными в причёску из переплетений косичек и жгутов. А
прямо ей в лицо орала молодящаяся дамочка в строгом костюме:
– И правильно! Так тебе и надо,
тварь! И бабка твоя была ведьмовской мразью, недаром она в Силин
день сдохла! Всех вас удавить надо!
Та, что стояла спиной, что-то
прошипела, но Сергеев слов не расслышал. Зато работница ЗАГСа пошла
пунцовыми пятнами, набрала воздуха и продолжила вопить:
– Что ты сказала?! А ну, повтори! –
брызгала слюной во все стороны чиновница. – Думаешь, дрянь, я на
тебя управу не найду?! Да ты знаешь, кто я? Да меня вся мэрия
знает! Да я только пальцем щёлкну, и ты к своей бабке
отправишься!
Дальше она резко схватилась за щёку.
Провела по ней пальцами, брезгливо глянула на руку, и лицо её
превратилось в звериный оскал. И тут женщина, что стояла спиной,
достала откуда-то телефон и стала снимать орущую чиновницу. Та
попыталась отнять телефон, но её противница явно была ловчее.
– Плеваться?! Ну этого я тебе не
забуду! – прохрипела регистраторша.
Её оппонентка просто убрала телефон,
развернулась и быстро зашагала к выходу. Сергеев вовремя спрятался
за угол, и его, кажется, никто не заметил. Та, что вышла, судя по
бледному лицу, была сильно чем-то расстроена. Ну да, с чего бы
это.
А сотрудницу ЗАГСа так захватила
ярость, что она вообще, кажется, перестала обращать внимание на то,
что творилось вокруг. Она тоже достала телефон и стала орать в
трубку матом, очевидно, жалуясь кому-то на посетительницу.
Сергеев попятился к выходу. На улице
он вдохнул поглубже и в который раз порадовался, что его чаша с
регистрацией в ЗАГСе пока миновала. Вон, какие страсти там,
оказывается, кипят.
Глянув в сторону, Сергеев увидел, как
девушка, что ругалась с регистраторшей, разговаривала с Ракитиным.
Она тёрла щёки, будто плакала, а он похлопывал её по плечу. И,
разумеется, заметил интерес Сергеева.
Приветливо помахав следователю,
Сергеев засунул руки в карманы и демонстративно расслабленно
направился к центру площади, потом вышел на улицу Правды. Сел на
скамейку. Вдохнул и выдохнул. Ну и дела.
Кстати, что они там кричали про Силин
день? Это вообще когда?