Огромная комната, в которой находится около сотни двухъярусных
армейских коек, установленных парами с узким проходом между ними, в
котором расположились две тумбочки установленные друг на друга. В
данный момент, никаких постелей на них, кроме свернутых матрацев не
наблюдалось. Поэтому сказав, что одну ночь можно переночевать и
так, руководители сего заведения, оставили меня одного и заперев
двери, интерната на замок покинули здание. Вначале я хотел было
добраться до учительской, забрать оттуда свидетельство а
восьмилетнем образовании, которое вместе со мной привезла тетка из
опеки, и смыться куда подальше, не дожидаясь поездки в лагерь. Тем
более, что отсюда до моего дома, было всего пара сотен шагов. Там
можно было влезть на чердак, забрать шкатулку, взять билеты на
поезд и уехать куда-нибудь подальше. Сейчас, при покупке билетов не
требовали паспорт, а при посадке в вагон, достаточно было
предъявить свидетельство о рождении, и сказать, что еду на каникулы
к родным. И это бы запросто прокатило. Тем более, что мне уже почти
шестнадцать лет. Да и дети сейчас спокойно путешествуют по стране
можно сказать в одиночку, ничего не опасаясь.
Выбраться отсюда, оказалось даже в принципе невозможно, на окнах
имелись толстые решетки, двери в спальное помещение были закрыты на
замок, и сколько бы я не пытался как-то вылезти, ничего не
получилось. Подумав о своем будущем, вспомнил все события и
столкновения с интернатовскими обитателями, и у меня появилась
какая-то надежда, что все обойдется. В конце концов, я не так часто
участвовал в разборках, между нашими школами, и в большинстве
случаев старался решить дело миром. Конечно, прием будет не самым
теплым, но я надеялся на лучшее. В конце концов, два, а точнее даже
полтора года с небольшим, не такой уж большой срок, и я надеялся
выжить, с наименьшими потерями.
Что представляют собой эти самые дети, я, в общем-то, знал и
раньше, а теперь мне оставалось только подтвердить свои знания. Уже
на следующий день меня с одним сопровождающим, на его личном
«Москвиче» отправили в пионерский лагерь «Пистазор» (Pistazor)
который располагался в Гундаранской долине у одноименного
водохранилища. И не смотрите на название, это далеко не мат. В
переводе на русский язык это звучит, как «Фисташковый сад». Место
было просто прекрасное. С галечным пляжем, огромным водохранилищем,
и вообще дышалось здесь не в пример свободнее, чем в Ташкенте. То,
что это место оказалось не пионерским лагерем, а лагерем труда и
отдыха, ничуть не умаляло его достоинств.