— Не знаю. Арунотай пообещает и не сделает. Лучше так. Сами.
Я запрокинула голову и уставилась в вечереющее небо. Значит,
разгонять совет Вачиравит не будет. Арунотаю мы вообще ничего не
говорим. Отстранить всех гнилых учителей при помощи поклёпов не
получится. Но пока мы ничего не делаем, нового амарда не добыть, а
тем временем демоны подумывают пойти на клан войной. Может, и пусть
их спалят там всё к прародителю амардов? Хотя… Я вспомнила про
лианы, выросшие из земли за несколько часов пути от горы. Возможно,
уничтожением резиденции проблема не решится.
— Ну хорошо, — подытожила я. — Дети. В клане есть дети, они
учатся у этих остолопов и проходимцев. Каких-то учеников водят на
охоты, где вместо демонов проклятые снопы. Мы можем хотя бы детей
научить, как правильно?
— Да, — внезапно легко согласился Вачиравит. — Я могу брать
учеников на охоту, как Танву. Ещё таких же. И другим скажу, кто
меня слушает.
— Кстати, — оживился Чалерм. — Арунотай ведь устраивает
межклановое состязание. Я думаю, многие захотят дополнительно
позаниматься и подтянуть свой уровень, чтобы не ударить в грязь
лицом.
Я схватилась за это самое лицо, потому что меня только что
осенило:
— Как Саинкаеу вообще состязаются с другими кланами, если у вас
так плохо учат? Вас же любой бродячий махарьят обставит на
раз-два!
— Как-то состязаются, — пожал плечами Вачиравит. — Я всегда
побеждал.
Мой мученический взгляд поймал Чалерм.
— А у кого вы, пранья, учились махарьятской премудрости, если не
секрет? А то вы так хорошо знаете, что должен уметь хороший
махарьят, да ещё и об устройстве мира какие-то неочевидные вещи
рассказываете…
— Да где неочевидные, если это каждый ребёнок знает?! — вспылила
я. И тут задумалась: а откуда я на самом деле знаю, что про
вселенский закон известно всем? Так учили у меня в клане, но откуда
отец, а до него дед это взяли? Уж не от амардавики ли?
— Так кто ваш учитель? — не унимался Чалерм.
Я поняла, что вовсе не готовила ответ на такой вопрос, а меж
тем, будь моя история правдой, у меня теперь не было бы причин
скрывать имя наставника от врагов Адульядежа. Но называть моего
отца… Нет, не настолько я пока что Чалерму доверяю.
— Он с тех пор вступил в клан, — сочинила я, — и сменил имя,
чтобы не нести груз двух судеб.
Так делали нередко. Вступление в клан — это как новое рождение,
в него не принято тащить с собой ни грехи, ни заслуги прежней
жизни, а потому старое имя полагается забыть.