Тут Савельич чуть хмельно помотал головой:
- Ребята, я не знаю, как там и что, свечку не держал, но…
Но по общепринятой версии ход событий таков. Эти два рыцаря
вечером подстерегли профессора в укромном месте, попытались указать
ему на недостойное мужчины поведение. «Старый черт», по их словам,
сильно перепугался, «чуть штаны не запоносил»… и как назло, мимо
проезжал милицейский УАЗ-452, в просторечии «буханка», даже не
патрульный, а из службы вытрезвителя, так называемый «луноход».
В позднесоветские времена вовсю работали службы по искоренению
пьянства и алкоголизма: лица, находящиеся на улице в нетрезвом
состоянии, уже считались нарушавшими общественный порядок и
мешавшими нормальным гражданам, даже, если они ни к кому не
приставали, не задирали. Конечно, одно с другим нередко сочеталось,
нетрезвые лица устраивали в общественных местах злостный барагоз,
хотя бывало и так, что эти лица просто пытались с трудом найти
равновесие, либо уже мирно отдыхали на газонах, приблизясь к
состоянию нирваны. В любом, однако, случае все одни подлежали
задержанию и транспортировке в вытрезвитель, где их ждали холодный
душ, медицинская помощь при необходимости, казенная койка, а затем
и вручение штрафной квитанции – данный сервис не был бесплатным.
Если же пьянство достигало стадии алкоголизма, то есть настоящей
болезни, то алкаша могли поместить в так называемый
Лечебно-трудовой профилакторий (ЛТП), заведение с суровыми
условиями, сильно напоминавшими места лишения свободы. По существу,
так оно и было, все это относилось к ведомству МВД. При этом
сотрудники вытрезвителей и ЛТП в милицейской иерархии считались
«низшей кастой».
К ним и бросился за помощью напуганный интеллектуал – не совсем
по профилю, но милиция есть милиция. Задержали всех. Доставили в
ближайшее отделение, где сбыли с рук – разбирайтесь! Быть бы
грандиозному скандалу, однако опытный профессор добился того, что
позвонил проректору, своему хорошему знакомому… Он вообще крепко
обставлялся в институте, в частности, на должность декана химфака
сумел протащить своего ставленника: неплохого ученого и
преподавателя, но совершенно безвольного, бесхребетного человека,
которым крутил-вертел как хотел, при том сам оставаясь в тени.
Когда на квартире проректора раздался поздним вечером звонок, и
тот узнал о случившемся, то ужаснувшись, полетел в отделение гасить
ситуацию. Неимоверными клятвами, уверениями, биением себя в грудь
удалось обойтись без протокола, хотя слухи, конечно, полетели,
достигнув и местного Олимпа. То есть Областного комитета КПСС
(сокращенно – обком).