Смешной.
Только смеяться нельзя. Когда начинаю, приборы отзываются
всполошенным писком, волнуют больничный народ.
А оно нам надо?
- Привет, - говорю, - Викентий. Проведать решил?
Братец руки на груди скрестил и смотрит. Свысока. Ну, ему так
кажется, что свысока. Тут дело не в том, что он стоит, а я лежу.
Дело в характере. А характера у него никогда-то и не было.
- Ты, - отвечает, - Савелий, видать, совсем ума лишился, если
жениться надумал. На этой своей...
И замолчал.
Был у нас в прошлом разговор, в котором он Ленку нехорошим
словом обозвал, за что и получил в зубы. Запомнил, стало быть.
- Почему надумал, - спрашиваю. Заодно и удивляюсь, что говорить
получается почти без боли. Да и голос скрипучий, но вполне
человеческий. - Я и женился. Можешь поздравить.
Ага. Сейчас. Вон, аж перекосило.
Ну да, у него планы.
И дети. И дети детей... И все-то с нетерпением ждут моей
кончины. А тут в наследники первой очереди новоявленная жена
впёрлась и все перспективы порушила.
- Ты, - Викентий руку воздел и пальцем мне погрозил. – Думаешь,
этот брак кто-то признает…
Вот чем хороши деньги, так это возможностями. Да, всех проблем
не решат, и нынешнее моё состояние наглядный тому пример, но многие
вещи облегчают.
Консилиум из трех психиатров вчера прямо в палате собрали.
И заключение о полной моей вменяемости прям на месте выписали. А
потом на этом же месте и бракосочетание устроили. Пусть и без
платья белого, без лимузина с шарами, но… какое уж есть.
Кольцо вот осталось в особняке.
То самое, купленное когда-то. Я Ленке, конечно, шепнул, где
искать. А она опять дураком обозвала. Мол, надо было раньше.
Надо.
Но как-то оно… не случалось. Тогда-то Ленка сама сбежала, нервы
успокаивать и счастья личного искать с другим. Да и я не лучше, баб
вокруг хватало, чего уж тут.
Бизнес опять же внимания требовал.
Конкуренты.
Тогда, пусть вроде девяностые и отгремели, грохнули Антипку,
прямо на пороге его банка. Ну и пошла эхом запоздавшая волна. Я
Ленке велел куда-нибудь сгинуть, чтоб не попала под замес.
Когда же всё облеглось, то и… зачем?
Но этому, носатому и возмущённому, такое рассказывать не
стану.
- Не кипиши. Всё чин чинарём, Викуся…
Вот не знаю даже, что его сильнее коробит, то, как я выражаюсь,
или имечко? С имечком претензии не ко мне…
- Ты… ты думаешь… ей ведь только деньги твои и нужны были!
Всегда!