Поскольку в момент переворота облака девушка свешивалась с него
вниз, то и полетела она в довольно неловкой позе – попой к земле, а
ногами и руками вверх. И что там, внизу, из такого положения
оказалось совершенно не видно. Особенно если хорошенько зажмурить
глаза.
“Кажется, там, перед домом, была зеленая лужайка… Но лучше бы
там оказалось что-нибудь такое… как в одной из книжек, которые я
так и не успела прочитать!”
На картинке в той книжке человека, падающего с высокой башни,
ловили на что-то вроде простыни, которую держали несколько человек.
Только вот держать здесь некому. Поэтому Тасе представилось круглое
полотнище, растянутое между высокими колышками. Конечно, оно должно
быть достаточно упругим, чтобы…
Додумать мысль она не успела. Потому что в этот момент
плюхнулась на то самое полотнище всем весом – и тут же снова
подлетела вверх, успев только охнуть. А потом снова упала – и еще
раз взлетела. И снова.
“Нет, это, конечно, довольно весело… но так ведь можно прыгать
до бесконечности! Значит, это я неправильно напридумывала. Надо
чтобы подо мной было что-нибудь мягкое-премягкое… ну вот как если
бы земля просто стала вдруг совсем мягкой, прямо как пух…”
Упругое полотнище исчезло так же внезапно, как появилось – а
Тася плюхнулась прямо на землю… но не ушиблась. Потому что начала в
эту самую землю погружаться. Уж очень та была мягкой!
– Стоп! – сообразив, что сейчас попросту уйдет под землю с
головой, Тася завопила уже вслух. – Пусть земля будет снова
твердой!
И земля стала твердой. Собственно, это снова была самая
обыкновенная зеленая лужайка перед домом – если не считать того,
что из нее, как диковинный гриб, произрастала девушка Тася
семнадцати лет от роду. Из земли она торчала верхней половиной тела
– точнехонько по пояс.
Тася попыталась выбраться, уперевшись руками в поверхность
почвы, но, увы, – ничего не вышло. И попытки пошевелить ногами под
землей тоже ничего не дали. Уж очень эта земля была твердой!
Прямо-таки каменной.
Пожалуй, самое время пожелать все заново, но… как бы еще хуже не
вышло!
Вздохнув, Тася, согнувшись в три погибели, облокотилась о землю,
подперев руками щеки, и принялась размышлять.
Ни в одной из иномирных книжек ей не встречался такой способ
колдовства – просто загадывать что-либо вслух (а то и мысленно!),
чтобы оно тотчас же исполнялось, без всяких артефактов, волшебной
пыльцы, мановений руками и джиннов. Значит, что-то здесь не так. А
что?