- Она никогда и не была рядом с тобой, - не сдержался и вставил
Тирион.
- Корона стала для нее всем. Только власть ее волнует теперь, -
прошептал Джейме. – Ради власти она сделает все. И никого не будет
слушать. И никого не пожалеет.
Джейме замолчал, а Тирион чуть нахмурился.
- Она может…
- Она сделает это, - уверенно сказал Джейме.
Сейчас тот разговор вспоминался воину так четко, будто произошел
всего час или два назад. И решимость Джейме была столь же сильна,
как и тогда.
- Я должен остановить Серсею, - сказал он брату, уезжая под
покровом ночи. – А ты удержи Короля и Королеву вне Королевской
Гавани.
Он все еще помнил то чувство опустошающей обиды от слов Серсеи,
которые та выплюнула ему в лицо в час их расставания. Но он слишком
любил ее… Слишком давно они были вместе. Он не мог ее простить, но
и не мог не остановить от ужасного злодеяния.
- А если она не послушает вас? – напомнил о себе Бронн.
- Я должен убедить ее, - вздохнул Джейме. – Иного выхода
нет.
Любой ценой. Любой ценой. Грехи тяжким грузом лежали у Джейме на
груди, не давая ему вздохнуть. Он должен остановить сестру любой
ценой. Ради нее. Ради них. Ради любви, которую он к ней питал. Ради
любви, которую, возможно, питала к нему сестра когда-то.
- Чего не сделаешь ради любви, - с горечью пробормотал Джейме
себе под нос.
***
Ему давно не снилось волчьих снов. Он и забыл как это.
В палатке лишь еле тлели жаровни, погружая небольшое
пространство в густую тень. Но эти тени не были помехой волку. Тот
чутко следил за всем происходящим и время от времени оглядывался на
занавешенный вход. Там стояли часовые. Но не они волновали зверя, а
сновавшие мимо люди. Многих из них волк распознавал по запахам.
Одни пахли землей, мхом и хвоей. Джон решил, что то были люди
горных кланов и волчьего леса. От других остро несло морем. Гловер?
Мандерли? Нет. От Мандерли исходил иной запах - рыбы, соли и
прогретого солнцем камня. Люди из Винтерфелла пахли домом, родной
норой, семьей. Даже после того, как Винтерфелл пережил захват и
сожжение, даже после всех лет, что волк и человек вместе провели у
Стены и за ней, зверь связывал это место с собой. С Джоном.
Волк навострил уши, с подозрением провожая прошедших мимо
дотракийцев. От этих вкусно пахло кожей и кониной, но странные
людишки зачем-то пили нечто прокисшее и умащивали волосы
маслами.