— Великолепный вариант! – восхитился я. – Уверен, баронесса
легко убедит своего зятя выдать мне согласие.
— Это бесспорно! Но повторюсь: упросить ее будет нелегко.
Катерина Николаевна, задушевная подруга баронессы, идет в нашем
списке вторым номером. Ежели мерить размером, то ей первое место
стоило бы отдать. Дама поистине голиафского сложения. Она руководит
пансионом благородных девиц, где вашей нареченной самое место! Да
вот беда! Выцарапать ее оттуда может оказаться нелегко. Наш
гренадер в юбке легко встанет в позу и потребует завершения полного
курса обучения.
— Хотелось бы избежать конфликта, господин полковник. Зная
пылкий нрав Тамары, берусь предсказать: сбежит!
— Тогда остается третий вариант. Старушка Катерина Акакиевна.
Большая любительница бостона. В прочих обстоятельствах весьма
почтенна и уважаема, но стоит ей усесться за ломберный стол, азарт
овладевает ею, демону подобно. Впрочем, в карты она – большая
мастерица и, ходят слухи, живет с игры на деньги и прикупом в
старшую масть сына в люди вывела[1]. Но фортуна игрока переменчива.
Уверен, если ей предложить интересную сумму, она согласится без
раздумий. Располагаете средствами?
— Смотря, что считать суммой! – хмыкнул я. – Не уверен, что это
хорошая идея – отдать девушку в руки азартной старухи. Но на
безрыбье – и рак рыба! Оставим как запасной вариант на случай
отказа баронессы.
— На том и порешим! – легко прихлопнул по столу Хан-Гирей и
поднялся. – Отправимся же сразу к Елизавете Дмитриевне.
— Господин полковник! Вот так – с бухты-барахты?!
— А к чему ждать? Мы во дворце. Мне предоставили право являться
без приглашения. В обществе, которое собрала вокруг себя баронесса,
на первую половину состоящему из русского мундира, а на вторую – из
грузинской чохи, я своим нарядом достиг положения «царя вечера»! –
горько усмехнулся Хан-Гирей. – Не исключаю, что меня вдобавок
считают столичной штучкой! Потрясающе скучные вечера проходит у
баронессы по вторникам и четвергам, – зачем-то поделился он со
мной. Видимо, наболело.
Князь Султан надел свой шлем. Аккуратно расправил бармицу.
Кольчужная сетка доходила до середины груди и напоминала вязаную
манишку. Шлем в сочетании с эполетами выглядел убийственно. Когда
полковник повесил на бок свой саадак с луком, эффект от его наряда
вышел и вовсе сокрушительным.