— Тц-тц-тц, — Беллатриса осуждающе покачала в воздухе палочкой.
Слова противоречили этому жесту: — Мне нравится, что ты
сопротивляешься, братец. В тебе еще так много есть чего
ломать.
Она зубасто ухмыльнулась левой половиной рта и продолжила
трансфигурировать потолочные цепи.
— Послушай, может, хватит предварительных ласк? — бросил Сириус
хрипло после удушья. — Мы оба знаем, зачем ты здесь. Переходи уже к
Круциатусу, — и сам немного обалдел от собственной неуёмной
дерзости. Ну кто, спрашивается, за язык тянул?
— О, ну раз ты предлагаешь! — Беллатриса хохотнула. — Пожалуй,
тебе пойдет на пользу. Собьет немного спесь.
Она пристально вгляделась в Сириуса, облизнулась и…
«Круцио!» молнией сорвалось с ее ореховой палочки.
Боль скрутила ему внутренности, вышибла воздух из груди,
повалила на пол и заставила каждую мышцу напрячься до предела,
выгибая тело в жуткой судороге. Запоздало — словно это
проклятье было внезапным! словно не сам напросился! — он
вспомнил, что Аластор Грюм как-то давал совет, как обмануть эту
боль. Но разум вместе с телом был объят такой агонией, что поймать
мысль и сосредоточиться было просто невозможно. Сириус до
последнего сдерживал крик, но он прорвался наконец отчаянным
хриплым воплем, и вскоре после этого Белла отпустила.
Дрожа, Сириус поник на полу. Мерлин… Это будет непросто… Он
дважды до этого попадал под короткие Круциатусы Пожирателей, оба
раза во время боя, но тогдашним проклятьям было не сравниться с
тем, что вытворял изощренный садизм Беллатрисы.
Он заставил себя снова встать, точно ни в чем не бывало.
— Сколько в тебе злости, кузина, — проговорил он. Вышло не так
внятно, как хотелось бы. Мышцы челюсти не очень слушались после
проклятия. — Настолько завидуешь моим талантам?
Она рассмеялась.
— Грош им цена, Сириус, раз ты попался, — она изящно прокрутила
палочку в пальцах и снова направила на него. — Ну как, отдохнул? —
едкая ухмылка вздернула угол губ к середине щеки.
— Еще минутку, — фыркнул Сириус как можно непринужденней, будто
речь шла о спарринге.
Белла издала короткий смешок и запустила пыточным, не дав
передышки. Новый разряд проклятья швырнул Сириуса обратно на пол,
выгнул дугой, словно переламывая кости и сдирая кожу, вырывая из
горла крики, заставляя биться о камни, лишь бы стряхнуть с себя
источник этой адской боли.