— Хм... Джаганнатх.
Слова слетели с губы так легко и непринуждённо, будто он и не
пытался забыть имя, не отрекался от прошлого. Аскет улыбнулся этому
и мысленно пожал плечами. Какая разница, как бы он себя ни убеждал
в обратном, он остался тем кем родился. Просто сменил
приоритеты.
— Славное имя, путник. — Ответил незнакомец. — Меня же зовут
Арджун.
— Это тоже хорошее имя, — заметил Джаганнатх, — никто не
называет детей плохими именами... хм... да и существуют ли они?
Ведь все мы желаем своим детям только самое лучшее, а имя в этом
самое простое.
Двое крадутся в темноте, бесшумно, и неотличим от самой ночи. Их
выдаёт запах. Пахнет луком и кровью. Джаганнатх улыбаясь, беседует
с новым знакомом, но сам обратился в слух. Разбойники или слуги
Кали? Второе, разбойник не стал бы отвлекать внимание. А для
душителей важно, чтобы жертва умерла, не пролив и капли крови.
Те двое зайдут со спины и повалят на землю. Один будет держать
ноги, второй руки, а приветливый Арджун набросит шёлковую петлю на
шею. Давить будет медленно, чтобы не сломать позвонки, уперев
колено в поясницу или меж лопаток. Душители мастера, так что жертва
не издаст ни звука. В былые времена, бывало целые караваны исчезали
бесследно.
Арджун ярко жестикулирует, повышает голос, смотрит в глаза. На
запястье намотан браслет из шёлка, с костяной бусиной наконец.
Удавка. Свет костра отражается в чёрных глазах, а вместе с ним
отражается сам Джаганнатх и двое убийц за спиной. Руки потянулись к
нему... Шраман тейрен поднялся и на развороте ткнул пальцами в шею
одного, а другого, вооружённого дубинкой, ударил в грудь раскрытой
ладонью. Тело отбросило на землю, где оно и осталось лежать
неподвижно. Первый осел с глупым удивлением на лице, держась за
шею.
В спину ударило, мужчина качнулся вперёд, расставил ноги... шею
захлестнула шёлковая удавка, врезалась в кожу. Арджун повис на нём,
откинувшись назад всем телом и упираясь коленями в спину. От него
исходит ликование, яркое, как полуденное солнце, но стремительно
переходящее в замешательство.
Жертва должна хрипеть, скрести ногтями горло в попытках
освободиться. Упасть, биться за жизнь. Однако странный путник стоит
и будто не замечает удавки... Сильная рука ухватила за волосы,
дёрнула и перебросила через плечо. Тело душителя всем весом
ударилось о каменистую землю. Внутри что-то хрустнуло, и он остался
лежать, хрипя от чудовищной боли и сверля взглядом несостоявшуюся
жертву.