Кругляш лязгнул и остался лежать.
— В низинах тяжело всем. Железная чума, чудовища и засады на
тропах. Сама природа ненавидит тот край. А я слишком стар, потому и
требуют сына, считая, что я обучил его всему,
что знал.
— Его то?
— Мой мальчик всю жизнь провёл в моём замке, очень далеко от
чужих глаз. В полной безопасности. Я только и хочу, чтобы так
продолжалось и дальше.
— Ну так откажись от похода. — Сказал Арджуна, вновь откидываясь
на опостылевшие подушки и покачивая ногой, закинутой на ногу.
— Королю не отказывают. Я запятнаю честь рода и… — Ответил
Индра, замялся и выдохнул. — дам формальный повод для
нападения.
Склонился, уперев в стол руки, и ткнулся лбом в столешницу.
— Прошу, притворись им, выступи вместо него. Я заплачу всем, что
у меня есть.
— Хм... — Арджуна отряхнул золотистое одеяние, за
время загула ставшее не краше тряпки, в
которую он кутался, живя в горах. — Хм... купи мне
подобающую одежду и будем считать долг уплаченным.
Брови Индры взлетели на середину лба. Он недоумённо посмотрел
на деньги, нашрамана.
— Что? — Спросил тот. — Железо — ценный металл. Металл крови.
Вот только мне нечего купить за такую цену. Значит, он бесполезнее
камней, по которым я ступаю.
***
Спустя полчаса Индра вернулся один и застал Арджуну перед бочкой
полной воды. Шраман тейрен вглядывается в отражение и задумчиво
мнёт, как вязкую глину, придавая черты, похожие на Ферума.
Кшатри положил свёрток с новой одеждой на очищенный
стол, оглядел помещение. Пока
его не было слуги успели вынести весь мусор и пустые
кувшины, пол влажно блестит, торопливо протёртый тряпками. Да и сам
мастер выглядит значительно лучше.
— Это тайное искусство? — Спросил Индра, касаясь пальцем
лица.
— Нет, на определённом уровне самопознания это довольно
очевидно.
— Надеюсь, этот уровень очень высоко.
— Сложно сказать, каждого своё понятие высоты.
Когда мастер повернулся, мужчина едва
сдержал дрожь. Теперь он выглядит действительно, как
близкий родственник. Это даже пугает. Косые лучи света от ламп
пересекают широкую грудь, обтянутую тугими мышцами. Шраман создаёт
впечатление человека сильного, как тур, и ловкого, как барс. Он
развернул свёрток и оглядел походную княжескую одежду, не такую
роскошную, как была, но с красной нитью и шелковыми вставками.
Жизнь - это река без берега. Мудрый подстроится под
течение и проплывёт дальше, чем барахтающийся глупец. От кармы не
убежать, и колесо Сансары завершит оборот. Арджуна блёкло
улыбнулся. Всю жизнь он ломился через препятствия, пробивал