Сгустившиеся с наступлением ночи тучи
снова сыпанули снегом. Сначала мелким крошевом, затем все крупнее и
крупнее.
Да, пожалуй, идея с будкой была не
так уж плоха.
Я устроилась поудобнее и положила
голову на передние лапы.
Проснулась уже под утро, замерзшая,
простите за каламбур, как собака. Пару раз чихнула, сбивая сосульки
с шерсти, кое-как шевеля лапами вылезла из будки, осматриваясь в
предрассветной синеве. Небо уже выцвело до светло-лилового, но
народ еще не проснулся – улица была пуста. Надо быстрее драпать до
дома, пока меня никто не видит. Но сначала убедимся, что от моего
подопечного не остались рожки, да ножки.
Осторожно подобравшись к окну, я
встала на задние лапы и с любопытством туда заглянула. И
встретилась с сонным взглядом только поднявшего голову от стола
участкового. То есть это поначалу он был сонный, а затем зрачки его
резко расширились от ужаса. Отшатнувшись от стола, участковый
нелепо взмахнул руками, заваливаясь назад, и с грохотом рухнул на
пол. Я виновато вжала голову в плечи и потрусила к калитке.
- СТОЯТЬ!
Сталь в его голосе заставила меня
остановиться. Медленно поворачиваясь, я ожидала увидеть перед носом
взведенный пистолет, но вместо этого наткнулась взглядом на
распахнутую дверь.
- Внутрь, быстро, - отрывисто
скомандовал мужчина. Голос его все еще подрагивал от пережитого,
но, очевидно, он уже успел не только взять себя в руки, но и
догадаться, что столь учтивым оборотнем может быть только один из
его знакомых. Одна.
- Совсем с ума сошла? – накинулся он,
едва я протиснулась мимо и потрусила к спальне – перекидываться. –
Решила меня со свету сжить? Тебя мог кто угодно увидеть!
- Рррр! – только и смогла я ответить,
виновато пожав плечами.
- Мало мне проблем с ведьмой, так еще
и дурные оборотни на голову! – припечатал Алексей Михайлович,
занимая стратегическую позицию за закрытыми дверями спальни. Я
тихонько вздохнула, зажмурилась и…
Когда дверь, тихо скрипнув,
открылась, выпуская меня, он сидел за столом бледный и
взъерошенный. Смятенный взгляд в мою сторону подтвердил нехорошие
опасения.
Закатывая рукава рубашки, я подошла
ближе:
- Это все жуть. Не бойтесь, она не
опасна.
Судя по недоверчивому взгляду, он был
не согласен.
- Когда мы… меняемся, - осторожно
подбирая слова, уточнила я, садясь рядом с ним. – Высвобождается
энергия… ну, не знаю, боли, страха? Все вместе. Я называю ее
«жуть», вы можете называть как хотите, только впредь отходите
подальше, чтоб вас не достало.