- Много чего существует.
- Да, но это… - он покачал головой. –
Он был обычным ребенком и вдруг…
- Вывернулся наизнанку? – припомнила
я его фразу. Он заметно содрогнулся. – Как это было?
Участковый долго молчал – видимо, не
мог подобрать слов. И я его понимала.
- Так, словно ему разом сломали все
кости, - наконец выдохнул он. – Он вдруг скорчился, сжался, а
потом…
- Закричал, - продолжила я, вспоминая
этот крик. Мы, оборотни, привыкли к боли – она для нас родная. Но
что будет с человеком, если он обращается впервые? И никого нет
рядом, кто рассказал бы – что это такое…
- Ты тоже все время… ? – он не
закончил, но я поняла. И кивнула, добавив:
- Но я знаю что именно происходит. Я
сама запускаю процесс, я готова к боли. И я – оборотень. Даже в
человеческой ипостаси у меня немного другое строение костей. Более
пригодное к… выворачиванию.
- Но ты сказала, что он не оборотень,
- обернулся ко мне участковый. В глазах плескалась тревога. – Тогда
что он такое?!
Я пожала плечами, повела носом:
- До сих пор я думала, что он
человек. Он пах как человек, вел себя как человек…
- Это ты бросила камень? – перебил
он. Тон уже изменился, снова стал официальным и жестким. Он снова
почувствовал почву под ногами, перешел к допросу. – Хотела
проверить?
- Я хотела подслушать, ничего больше,
- покачала я головой, откидываясь на стуле. Пустая кружка
оставалась у меня в руках, словно буфер между нами. – Камень бросил
другой.
- Кто?
- Не знаю! – буркнула я. – Я хотела
догнать его (или ее?), но тут этот мальчик закричал и я…
- Ты пыталась не подпустить его ко
мне, - закончил за меня участковый. Я кивнула.
- Подумала, что на эту деревню хватит
трупов.
- И что ты можешь о нем сказать? О
мальчике.
- Что он не оборотень, - упрямо
повторила я.
- Это я уже слышал.
- Нет! – воскликнула я, со стуком
ставя кружку на стол. – Вы не понимаете! Даже если это его первое
превращение, он не пах как оборотень! Он выглядел немного
по-другому, не так, как мы, не естественно, он вел себя по-другому!
Мы не теряем разум во второй ипостаси, а он его напрочь лишился! И
он не вурдалак – те не могут принимать человеческий
облик…
- КТО?!
Я осеклась, понимая, что с него,
пожалуй, хватит новой информации.
- А это что за твари? – Алексей
Михайлович так не считал. Лицо осунулось, светлая щетина
пробивалась на подбородке, но все равно резко контрастировала с
бледной, воспаленной кожей – недосып и купание в реке тоже даром
для него не прошли. И все же он упрямо продолжал допрос.