– Осторожнее, пожалуйста, у тебя холодные руки, – недовольно пробормотало пострадавшее лицо, вернее морда, слабым голосом.
К подобного рода комментариям доктор Ульцер привыкла. Конечности у нее были холодными всегда. Пациенты вечно недовольно морщились, когда она их осматривала, поэтому приходилось держать поблизости чашку горячего чая или грелку, чтобы время от времени прикладываться к горячему ладонями и делать положение и без того больных людей чуть лучше. Тем не менее в данном случае капризы и возмущения она сочла неподобающими, учитывая, что именно неизвестное мохнатое существо взывало к ее помощи, а вовсе не она жаждала трогать его мокрую шерсть.
С тяжелым вздохом Алита осторожно нащупала пострадавшего, который умудрился застрять в решетке слива, мягким движением вытащила его, освободив от каких-то тряпок и веревок, в которых он вдобавок ко всему запутался, и вынесла из переулка. Все равно в этой темноте не разберешь, что там с ним.
Шерсть была влажной от крови, острый металлический запах которой Алита ощутила, едва покинула переулок, настолько пропахший отходами, что вычленить в зловонии гниения отдельные запахи было не так-то просто. Существо, взывавшее к ее помощи, лежало на боку, словно особенно унылая меховая муфточка, которая давно отжила свой век и теперь коротала пенсию на свалке.
Доктор Ульцер была терапевтом. Человеческим терапевтом, надо заметить. Однако, как бы высокомерны не были люди, человек тоже является животным, а потому Алита вполне могла оказать первую помощь шерстяной тряпочке, распластавшейся у нее на руках. Она обхватила найденное существо покрепче и прибавила шаг, торопясь домой, где можно было осмотреть и обработать раны несчастного, подобранного в темном переулке.
Глава 3. Эх, жизнь драконья!
Дервин Фицхерберт устало откинулся на спинку стула. Он знал, что что-то происходит, знал, что-то нужно делать, но конкретики ему все еще не хватало. В такие моменты Дервин предпочитал летать. Ничто не прочищает мозги лучше, чем холодный ветер и бескрайнее небо. Если и можно чем-то поймать ветер, то только драконьими крыльями, если и можно чем-то обнять небо, то только ими же.
– Что я здесь вообще делаю? – пробормотал он, потирая лицо.
В глаза словно кто-то насыпал песок, причинив тем самым ущерб лицу, находящемуся при исполнении. А Дервин Фицхерберт был при исполнении всегда. Даже когда он спал, он исполнял служебный долг. Дервин Фицхерберт отчаянно устал. Последние несколько недель город словно с ума сошел. Дважды прорвало канализацию, трижды вспыхивали восстания в рабочих кварталах, четырежды пытались ограбить Банк, и ровно пять раз в течение месяца секретарь врывалась к нему в кабинет с дурными вестями по поводу контрабанды галлюциногенных утягивающих чулок. Дурные вести заключались в том, что ни один агент до сих пор не смог отыскать источники поставок этого шерстяного с добавлением нейлона зла.