— Еще раз батоном назовешь, я на тебя сяду. Понял? — Нахмурил я
брови.
Глеб, напротив, удивленно вскинул свои.
— Э-э-э-э… ну…
— Не нукай. Скажи лучше, чего ты убегаешь?
— Мне нельзя с тобой разговаривать, ба… Вова. Если кто из наших
увидит, хана мне.
— Почему? — Спросил я. — Че я, прокаженный, что ли?
— Как это почему?! — Удивился Глеб. — Ты что, не помнишь?!
— А ты представь, что не помню.
Глеб недовольно поджал губы, выпрямился как по струнке и
выдал:
— Медведю бойкот!
— Бойкот? Это за что же? — Спросил я задумчиво.
— Да не притворяйся ты, Вова, — Глеб скрестил ручонки на груди.
— За предательство, конечно! Ну, хватит. А то я уже и себе на
бойкот наговорил.
— А чего ж, выходит, со мной разговаривать никому нельзя?
— Конечно, никому! Если кто заговорит с предателем, сам станет
предателем. И ему тоже бойкот!
— А чего ж тогда эти трое со мной разговаривали? — Спросил я с
ухмылкой.
— Кто? — Удивился Глеб.
— Гриша, например. И Денис, — припомнил я известные имена тех
мальчишек.
— Этого быть не может, — покачал головой Глеб. — Врешь ты все.
Наговариваешь. Это ж Денис тебе бойкот и придумал объявить. И чтобы
он сам, так просто заговорил? Не верю я.
— А ты у деда Фомки спроси. Мы там, с Денисом подрались немного.
А перед этим разговаривали. Так что, выходит, и он тоже теперь
предатель.
Глеб задумчиво помрачнел. Потом сказал:
— После того, что ты, Вова, сделал, нет тебе больше веры. Мы все
из-за тебя пострадали. Весь класс. А теперь ты просто хочешь на
других наговорить, чтобы оправдаться.
— Так, — решил спросить я напрямую. — Что я сделал? В чем
заключалось мое предательство?
Глеб было раскрыл рот, чтобы заговорить, но вдруг глянул куда-то
поверх моего плеча, и глаза мальчишки наполнились страхом. Я тоже
обернулся, чтобы посмотреть: чего ж он там такого увидел?
По улице шли три девчонки. Одетые в такую уже не привычную, но
теплую сердцу черно-белую форму, они, видимо, провожали до дома
одну из подружек.
Невысокая красивенькая девчонка с каре темно-русых волос,
помахала двум другим: высокой и худенькой блондиночке и брюнетке,
что была пополнее. Потом она весело помахивая портфелем, побежала
до калитки.
Оставшаяся пара дружно посмотрела на нас, остановилась.
— Привет, Глеб, — сказала та, что повыше, — ты что же, с
предателем разговариваешь?
— Я? Да нет! Предателю бойкот!