И очнулся, как только пружина
Придавила последний патрон.
Тут воспряли враги, окружили,
Отобрали мой верный "калаш",
И коня под уздцы подхватили
Так поход и окончился наш.
Отвели меня к де ля Мажору
В его замок на склоне горы,
И, связав, посадили в камору,
В униженьи сидеть до поры.
Меня звали Счастливый Ираклий,
Но, любовью своей ослеплён,
Я теперь буду счастлив навряд ли,
Ведь Мажором я был оскорблён.
Сегодня приехала милая Фи в гости к нам,
В слезах вся, прическа растрепана, тушь потекла.
Она рассказала, как подлый Мажор, мерзопакостный хам,
Её на пиру оскорбил. Вот такие дела.
Она рассказала, как бедный Ираклий её
Коня оседлал и помчал за обиду воздать,
И как она сутки молчала про горе своё,
Но больше не может Фиона про горе молчать.
Маркизу любимому я про него расскажу,
Не бросит любимый маркиз мой вассала в беде,
Пора нам пополнить запасы к зиме фуражу,
И граф ля Мажор нам поможет в такой ерунде.
К тому же, давно не стрелял по врагам Брадобрей,
И в действии он не испытывал новых мортир,
Которыми крепости рушить удобно скорей
Чтоб крепкий среди феодалов поддерживать мир.
Фионе сказала я слёзы свои утереть,
И с ней мы отправились к милому в замок его,
Считаю я, должен за это Мажор умереть
Ну или хотя б извиниться он должен с того.
Мы Нил увидели вдали, сияющий в лучах
И веселее ослики везли нас на плечах,
И радостно запели мы, пустыню что прошли,
И обнялись с моей Эсми и графа обняли.
Устроил граф у Нила нам отличный туалет,
И душевую, и купель, чтоб сбросить груз там лет,
И терму римскую сваял из мраморных он плит,
Чтоб исцеленье получил что у кого болит.
Мы целый день плескались там, водой снабжал нас Нил,
А солнце Африканское готовило нам гриль,
А после, в простынь обернув нагие телеса,
Сидели мы на берегу, болтая словеса.
Тут видим - мимо нас идёт куриный караван,
Десятков пять там кур бредет, а с ними, словно хан,
Идет Петух по берегу, и червяков клюёт,
И курам уважительно он в клюве их даёт.
За ними скачут столько же молоденьких цыплят,
Идут они старательно и громко верещат,
Петух увидел наш бивак и ближе подошёл,
И человечьим голосом такую речь повёл.
Друзья, не брат ли Насреддин у вас за вожака?
Коль так, то мы с ним земляки, я знал его батька,
И тут узнал я Петуха, что с Котей и Ослом
По всей стране пять лет гонял и песни пел притом.
Я Петьку в гости пригласил, и сыпанул пшена,