Учитывая, что время на ведение
протокола не тратилось, допрос шёл веселее, чем обычно. Маккей
оказался слаб духом, выкладывал всё, что требовалось со скоростью
пулемёта. Юра за это время сходил умыться и остался в доме изучать
трофеи, как планировали заранее. Ермолай грузил трупы на
многострадальную телегу, поглядывая хозяйским глазом на добротную
одежду покойных. Сыщик разрешил забрать её, после чего кучер
неторопливо, стараясь не порвать, принялся раздевать покойников до
исподнего. Все был заняты своими делами, однако. Затягивать
посиделки оперативник опасался. Не зря говорил кто-то из классиков
- главное, вовремя смыться. Поэтому, утолив первое любопытство и
окончательно удостоверившись, что оказался в девятнадцатом всё-таки
веке, капитан занялся работой по плану.
- Маккей, вот тебе перо и бумага,
пиши дарственную на эту заимку Ермолаю. - Оперативник махнул рукой
выгодоприобретателю, чтобы тот подошёл ближе. - Как твоя фамилия,
Ермолай?
- Кочневы мы, - поклонился мужчина,
снимая шапку.
- Давай, начинай, - руки пленнику
сыщик освободил ещё в начале допроса. Не привык оперативник
допрашивать связанных людей и всегда с ухмылкой относился к
фильмам, где сплошь и рядом допрашивают людей в наручниках. Ни
сценаристы, ни режиссёры не понимают, что сам факт наручников
придаёт силу бандитам. Эти браслеты на запястьях чётко показывают,
что полиция или какие-то там якобы спецслужбы сами боятся даже
задержанных бандитов. То есть правоохранительные органы, допрашивая
преступников в наручниках, сами себя дискредитируют, в первую
очередь, в глазах задержанных.
Даже не будучи дипломированным
психологом, любой нормальный человек поймёт, что преступники
никогда не дадут правдивые показания тем, кто их боится, а
следовательно, слабее. Кто из вас, читателей, выложил бы всю правду
о своей личной жизни банде первоклассников, случайно связавших вам
руки? Тут аналогично - скованный браслетами преступник расскажет
всё, что хотят у него узнать. Как говорится, любой каприз за ваши
деньги. Возможно, в его показаниях даже будет частица правды, но не
самая основная. Ничего стОящего в таких условиях
узнать невозможно, да и преступник при первой возможности
попытается убежать, поскольку эти якобы спецслужбы сами
демонстрируют свою слабость. Допрашивая человека в наручниках люди
однозначно показывают свою трусость и глупость. За почти десять лет
работы в уголовном розыске Никита ни разу не видел, чтобы
оперативники до такого опускались.