Дарственную Маккей изобразил вполне
натуральную, со всеми ятями и ерами, пусть несколько криво, но
вполне читабельно. Что вполне понятно, с учётом его волнения.
Однако сыщик чувствовал явную хитрость в действиях задержанного
управляющего. Чего-то не хватало в документе, и это что-то скорее
всего печать. Даже наверняка печать должна быть, или отпечаток
перстня, как в книжках. Никаких перстней на пальцах Маккея не было,
значит - печать. И лежит она, скорее всего, в саквояже, за которым
пришлось сходить в дом. Собственно, при виде унылой физиономии
пленника, когда сыщик вернулся с саквояжем, вопросов уже не
возникло.
Маккей безропотно послюнявил печать и
приложил к дарственной, которую капитан сразу передал конюху.
Ермолай принял документ с поклоном, но без особой раболепности. Тут
же хозяйственно свернул лист в рулон и запрятал в своём кафтане
(или как там называется верхняя одежда конюхов - зипун?).
Оперативник лишь хмыкнул, глядя на самодостаточного возчика, вмиг
разбогатевшего до неприличия, но не подающего вида. В принципе, так
и есть, народ на Урале в основном приписной, рабства не знали,
шапку перед барами не ломали. Со времён Ивана Грозного на Урал, как
и на Дон бежали смелые и сильные мужики. Даже Строгановы и Демидовы
за пару веков не смогли выбить дух свободы из уральцев.
Но не воины и разбойники, как на
Дону, а мастера своего дела, умные, смелые и знающие себе цену. Не
случайно в годы пугачёвского восстания на Урале били заводчиков и
управляющих, но заводы не жгли. Понимали мастеровые главную
ценность многовековой кузницы России. Не самоцветы и малахитовые
шкатулки, а именно железо и сталь с Урала, ружья и пушки с
демидовских и прочих заводов - вот главная ценность уральских гор.
И так было веками, с петровских времён до Великой отечественной, да
что там греха таить, и нынешних ракетно-танковых времён. Глядя на
приосанившегося свежеиспечённого домовладельца, оперативник решил
проверить бывшего уже конюха на «вшивость». Насколько изменилась
психология нищего возчика, покорно выполнявшего команды
разбойников.
- Ну что, Ермолай, я своё обещание
выполнил? - негромко обратился офицер к мужику, хозяйским взглядом
осматривавшему своё имущество.
- Да, барин, - степенно кивнул бывший
конюх.
- Тогда приберись у себя в доме. В
подклети разбойник сидит раненый, прикончи его и вези закапывать
вместе с этими гостями. - Никита мотнул головой в направлении
уложенных на телегу убитых телохранителей Маккея и, не давая
возчику времени на раздумья, строго переспросил: - Или ты хочешь
разбойника живым оставить? Чтобы он тебя дарованного имущества
лишил?