– Фейве с детства учила меня находить Священные Ручьи, – объявила Найне, явно польщённая тем, что Принцесса оценила её способности. – И с тех пор я ни разу не ошиблась, подруга.
С этими словами девушка встала на колени и стала с благодарностью молиться Шепчущему Лесу на певучем языке дриад.
Шиала не поняла ни слова, но почти сразу почувствовала прикосновения ласкового ветра, который тронул густые волосы Найне. Почуяла шелест и возбуждающие воображение запахи редких трав, голоса зверей и притаившихся духов, чьи дуновения вызывали осторожные покалывания в груди.
В душе девушки словно проснулся поток света, он расширялся с каждой минутой, наполняя разум чистыми мыслями. Будущая правительница Ламерии должна простить всех. Простить от сердца, чтобы впустить настоящий свет в себя.
Принцесса сделала глубокий вдох и представила отца. Из-за его амбиций и жестоких походов погибла мать, а ведь всё могло повернуться по-другому. Но для короля Эйриха государственные вопросы и крайне самолюбивые походы ради присоединения ещё одного клочка земли всегда были важнее семейных. Слишком цинично… слишком жестоко и самонадеянно!
Разве какие-то земли могут быть важнее её матери и детства Шиалы, прошедшего в страшных тревогах и постоянной подготовке к чему-то жуткому: либо король Эйрих совсем потеряет рассудок и Ламерия распадётся на враждующие княжества, потому что страна не сможет принять и переварить новые территории – совсем как дракон, который вместо одной овцы сожрал всё стадо и теперь мучился от несварения желудка, пока к его логову приближались отряды охотников; либо королевский дворец подпалят наёмники, бесчисленные родственники тех, кто потерял всё благодаря гордости и упрямству её несравненного папочки.
Но… как же всё сложно выглядит сейчас! Как чудовищно запутано, изломано и фальшиво кажется в этом сердце Священной Рощи, способной отсеивать тьму и ложь одним шёпотом ручья.
Простить, простить, простить! Любовь – превыше всего! Так говорили Мудрые Писания и об этом рассказывали мерцающие. Только как это сделать, когда внутри всё будто обрывается от этих воспоминаний?
Тепло в душе окутало девушку с новой силой. В груди закололо от ощущения невероятной близости чего-то вечного, древнего как сама жизнь.
С другой стороны, кто знает, сколько народов Ламерии погибло бы, сколько детей стало сиротами, а жён – вдовами, если бы король Эйрих пожертвовал делами страны ради личных интересов и перестал расчищать бесконечные заговоры калёным железом? Тысячи? Десятки тысяч? Сотни?