- Ну вот, - констатировал мистер Брифли. – Теперь остается
поговорить с этим доктором Торнтоном!
- А вы уверены, - уточнила я осторожно, - что в смерти мистера
Дадли есть что-то подозрительное? Может болезнь была внезапной?
- Уверен! – отрезал мистер Брифли, но свои доводы приводить не
стал.
По-моему, резон у него был один: «Я хочу, чтобы это было так, а
значит, так и будет!»
Вполне в его духе...
Доктор Торнтон согласился побеседовать с нами, но не по телефону
и при условии, что мы приедем в течение часа.
- Очень... деловой молодой человек! – недовольно промолвил
мистер Брифли, положив трубку. - Мчаться куда-то сломя голову
всего-то через час после завтрака, а? Ладно. Деваться некуда.
Поехали, Летти!
И мы поехали. Час пик уже минул, и городские улицы почти
опустели.
Водитель такси, впечатленный то ли обаянием мистера Брифли, то
ли обещанным за скорость вознаграждением, гнал как сумасшедший.
Я вцепилась в дверную ручку, стараясь не обращать внимания на
шефа, который норовил меня приобнять или погладить по руке.
Он неисправим!..
Когда автомобиль остановился, я вздохнула с немалым облегчением
и сбросила с плеча загребущую конечность мистера Брифли. Он
вздохнул душераздирающе, посмотрел с немым укором («Ах, как вы
могли лишить меня даже такой малости?!») и выбрался из салона.
Больница оказалась величественной старинной постройкой серого
камня. По аллеям в саду бродили пациенты, деловитыми муравьями
сновал персонал, но даже одуряющий запах цветущих яблонь не мог
придать этому месту хоть немного жизнерадостности.
- Пойдемте, Летти! – мистер Брифли ухватил меня под руку и увлек
к центральному входу.
Немного обаяния и всунутая в руку санитара купюра помогли шефу
без труда отыскать доктора Торнтона.
- Доктор! – заглянув в комнату в конце длинного коридора, с
неподдельным почтением позвал санитар. – Тут к вам пришли!
- Спасибо, Франк, - отозвался приятный, но, пожалуй, немного
суховатый баритон. – Пусть войдут.
Санитар отступил от двери и жестом предложил нам заходить.
В палате было опрятно, но бедно. Четыре постели, застеленные
посеревшими от частой стирки простынями; окно, не прикрытое даже
самой дешевенькой занавеской; голый каменный пол.
Пахло здесь карболкой, микстурами и отчего-то еще свежестью,
какая бывает после грозы.
На кроватях лежали пациенты, к которым тянулись провода от
странной штуковины в центре комнаты.