— О да, конечно, — несколько запоздало вскинулся Прюитт. Его
бледные впалые щеки уже окрасил предательский алкогольный румянец.
— Госпожа Кингдон-Куч, преподаватель анатомии и целительства. Магда
— наш ангел-хранитель, надежда болящих и спаситель недужих, —
развернувшись к брюнетке, Прюитт попытался отвесить поклон, задел
локтем вилку, в последний момент поймал и замер, изумленно
уставившись на свою руку. — Ну надо же, получилось!
— Поразительный успех, господин Прюитт, — госпожа Кингдон-Куч
поглядела на несчастного Прюитта, как на притаившуюся в салате
мокрицу. — Я вижу, вы сегодня демонстрируете чудеса ловкости.
Сидящая по правую руку от брюнетки сухопарая женщина
неопределенного возраста хихикнула и тут же склонила голову, словно
устыдившись неуместных эмоций. Прюитт недоуменно поглядел на нее,
потом на брюнетку и нахмурился.
— Простите?
— Полагаю, госпожа Кингдон-Куч хотела отметить ваши
организаторские таланты, — бесхитростно округлила глаза Хизер. — Вы
так ловко провернули все на вокзале.
Что именно провернул Прюитт, она понятия не имела — да это,
собственно, и не требовалось.
— Ах, вот вы о чем! — вдохновленный похвалой, Прюитт тут же
придумал для нее какую-то весомую причину. — Это я могу, это
конечно. Если вам будет нужна помощь, обращайтесь!
— Обязательно, — Хизер потянулась за ложкой. Служанка в белом
чепце, неподвижно застывшая в углу, тут же отмерла и взялась за
половник. По комнате поплыл густой рыбный аромат. Хизер тоскливо
опустила глаза в тарелку. Там, в окружении редких кусочков
картофеля и моркови, плавал белесый кусок камбалы. Подтверждая
худшие подозрения Хизер, Кингдон-Куч брезгливо поводила в супе
ложкой, словно вылавливая волос, и сложила полные красные губы в
куриную попку. Все остальные последовали ее примеру, дружно выразив
лицами разные степени неодобрения. И только подвыпивший Прюитт
жизнерадостно набросился на еду, щедро закусывая суп сэндвичами с
яйцом. У столь очевидного неблагоразумия было только два
объяснения. Первое — скромный учитель драконологии по натуре
нонконформист и бунтарь. И второе — под влиянием алкоголя инстинкт
самосохранения у Прюитта наглухо отключается.
— Салли, милая, — отложив ложку, Прюитт поманил молоденькую
служанку пальцем. — Передай, пожалуйста, Молли мою благодарность.
Великолепный суп! Давненько я так вкусно не ужинал.