На орбите остались транспортные корабли. Они раздражали графиню
не столько толчеёй, сколько осознанием того, какая прорва корпусов
парит в пустоте без дела.
– Мы не можем оставить их болтаться тут просто так, – задумалась
Ада Демир. – Нам нужно закрыть дыры в обороне. Вальтер,
постарайтесь найти подходы к их шкиперам. Меня устроит лесть,
уговоры, угрозы, шантаж, любые средства воздействия.
***
Уже через две недели Гоже освободил от повстанцев всю
Центральную провинцию и рассек силы противника на несколько
изолированных частей. Цепочки холмов, что доминировали над
равниной, армия использовала как опорные пункты. Они не позволяли
остаткам повстанческой бригады вернуть утраченное и установить
связь между группами. Генералу оставалось уничтожать их одну за
другой. Но сил единственного армейского батальона на это уже не
хватило.
Тем не менее о первых успехах армейцев вскоре узнали на Барти.
На Новую Австралию началось паломничество бывших владельцев имений
и сбежавших от Марбаса горожан. Каждую неделю прибывал коммерческий
борт с семьями и нажитым уже на Барти имуществом, что вызывало у
графини раздражение.
– Куда вы глупцы? – риторически вопрошала она, глядя на огоньки,
мерцающие на тактической схеме. – Здесь в сущности передовая и в
любой момент может вторгнуться вражеский флот.
Разумеется, Ада Демир не обращалась ни к кому конкретно, а лишь
озвучивала частное мнение. Не в её власти было закрыть систему от
законных владельцев, а распоряжений короля или штаба флота на сей
счет не имелось.
В чём-то она понимала этих людей. Дворянство рвалось возобновить
привилегированный статус. Дело подогревалось слухами, что король
скоро провозгласит соединенное королевство четырех миров и местное
дворянство окажется под защитой более адекватной власти.
Идея показалась графине скороспелой. Конечно, восстановить права
собственности было решением верным, в конце концов, семьи
королей-основателей наследовали друг другу, так как были плотно
связаны династическими браками. Но вот учредить единое королевство?
Не рановато ли? Строить новое королевство имело смысл в дни мира.
Во время войны средства требовались в другом месте, а
пенитенциарная рента, способная покрыть развитие, все время
находилась под угрозой. Боевые действия всё больше отсекали
Северную дугу от центральных миров, а сами миры не стремились
заключать новые контракты.