Герцог, замерший в ожидании, покосился на валяющуюся коробку. Медленно шагнул к ней, поднял, запихнул обратно на шкаф.
— Я вам торт принёс… — сказал нейтральным тоном. Показательно вздохнул. — Хотел ещё раз извиниться… за всё. Думал, попьём чаю, поговорим. Чай я тоже принёс.
Само обаяние! Ярко демонстрирующее невольную, нечаянную вину. А также глубокое раскаяние и робкую надежду.
— Софья Сергеевна? — прервал он тяжёлую тишину. — Ну пожалуйста, давайте поговорим? Я ведь и впрямь ни в коем случае не питаю дурных намерений. А цветы вам. Не знаю ваших вкусов, но понадеялся, что розы подойдут. Банально? Да… Но вы только скажите! Я доставлю вам ваши любимые! Может быть, лилии? Гладиолусы?
Он смотрел в пол. Не пытался приблизиться. Развёл руками и нерешительно предположил, всё же глянув на меня:
— Орхидеи?..
Ладони у него были узкие, с длинными пальцами. Музыкантские такие.
— Ничего не надо, — попросила я. — И говорить нам не о чем. Не обижайтесь, пожалуйста, но лучше вам уйти.
— Но почему, Софья? Неужели я вам настолько противен?
— А я вам что, безумно нравлюсь?
Ну не удержалась!
— Не безумно, — кротко ответил герцог. — Но вы очень милы… Даже не случись… случившейся истории, я хотел бы познакомиться с вами поближе. Вы…
И снова тяжкий вздох. Слов не хватает, понятно. Не привык вместо пирожного кусочек хлеба получать.
— Возможно, я бы согласилась с вами общаться, не будь вы котом, — почти честно ответила я.
Не согласилась бы на самом деле! Смысла не вижу. Но данный аргумент нужно объяснять, а вот кошачье происхождение — факт, который никуда не денешь.
— Но чаю попить? — умоляюще вопросил котяра. — Всего лишь! И я сразу уйду, обещаю!
Мой домовой, всё это время упорно молчавший, наконец резюмировал:
— Чаем можешь напоить. Зла он и впрямь не питает. Нет в нём беды.
— Он кот, — прошипела я сквозь зубы.
— Кот коту рознь, — философски выдал Пиц. — Этот вон розочки притащил, торт не из дешёвых… А мог бы шантажировать, между прочим. С тобой это несложно. Правда, Константин Андреич? Вы ж у нас в городе человек большой, важный? Да и у себя в мире статусом немалым обладаете.
Герцог молча поклонился вторично. На этот раз точно Пицу.
— Ты присмотрись к нему, Софья! — почти приказным тоном произнёс домовой. — Не век же без мужика в доме куковать.
Чего?!
Я аж дар речи потеряла.